На следующий день, после того, как родители уехали, бабка с дедом устроили нам собрание. Посадили нас с Вовкой в зале за стол и сами сели, напротив.
— Так, — бабка положила руки на стол. — Давайте сразу договоримся…
Пока бабка что-то там рассказывала, мои мысли улетели далеко. Я подумал, что неплохо бы тоже, как в пионерском лагере, устраивать открытие смены в деревне. Флаг поднять и торжественно отрапортовать бабке, что мы с Вовкой к отдыху готовы. И потом, тоже…
— Рот закрой, — выдернула меня бабка из фантазий.
— Зачем? — не понял я, но рот на всякий случай прикрыл.
— Да всё что я ни говорю, у тебя сквозняком из башки выдувает. Вот что я сейчас сказала?
— Сказала, рот закрой, — ответил я бабке.
— Дед, — повернулась она к нему. — Это бесполезно, но я ещё раз попытаюсь.
Затем бабка попросила меня снова закрыть рот и ещё, в дополнении к этому, пальцем одно ухо заткнуть. И не открывать, пока она не разрешит. Я всё сделал, не очень-то понимая смысла во всех этих манипуляциях. Бабка снова повторила про то, что мы уже большие и чудить так, как в прошлом году не выйдет. А если выйдет, то нам же хуже будет. Там от куда выйдет, туда же и войдёт.
— Всё ясно? — спросила она у меня, я кивнул. — Тогда ещё чуть посиди так. И второе ухо заткни.
— А мне можно? — Вовка поинтересовался у бабки.
— Валяй. Хуже точно не станет, — одобрила она.
Дед с бабкой встали и ушли, оставив меня в таком странном виде. Вовка, как и я ничего не понял, но на всякий случай сделал тоже самое. Сначала я подумал, что бабка с дедом будут что-то говорить по секрету от нас, поэтому и попросила заткнуть уши. Но как я не пытался прислушаться, ничего не происходило. Через несколько минут она вернулась.
— Растыкай, — дала команду бабка.
Мы с Вовкой убрали пальцы из ушей.
— Ну? Усвоили? Что вы поняли? — поинтересовалась она.
— Что если заткнуть уши, то ничего не слышно, — ответил Вовка.
— А если закрыть глаза, то ещё и не видно, — добавила бабка. — Только с вами это не работает. С вами даже моргать опасно. Чуть отвлёкся и всё. Проморгала. Ты чего понял? — обратилась она ко мне.
— Баб. Давай открытие смены сделаем, — предложил я, но видимо не такого ответа она ждала.
— Тьфу! — тяжело вздохнув, бабка как-то обречённо посмотрела в окно. — Я надеялась, что хоть так информация чуть подольше в вашей пустой голове задержится, и успеет перевариться. Но судя по всему у вас там протечка с кулак. Пальцем не заткнёшь. Или солитёр у вас в мозгу завёлся? Всю информацию успевает сожрать, прежде чем она до мозга доберётся. Дед! Дед!! Иди сюда!
Через пару минут тот пришёл.
— Дед. Наш Менделеев хочет о каком-то открытии заявить. Мне одной боязно слушать. Ну, — обратилась она ко мне. — Что ты там придумал открывать?
Я им объяснил, что ничего открывать я не собираюсь. Так, в пионерском лагере, называлось мероприятие, которым обозначалось начало отдыха. Ну, и все сопутствующие подробности им рассказал.
— Раз есть открытие, значит есть и закрытие? — поинтересовалась бабка.
— Да, — оживился я. — Там зажигают огромный пионерский костёр и…
— Сразу нет, — перебила она меня. — Дед. Он нас, никак, спалить задумал. Значит так. Никаких открытий и, там более, никаких закрытий. Будем считать, что смена открыта. Если к концу смены все будут здоровы, то это уже большая удача. Будем считать, что закрытие прошло без потерь.
— А может откроем эту, как её, смену? — оживился дед. — Что-то вроде праздника, получается.
— Тебе бы повод только найти. Открыть краник за открытие. Правильно я поняла? — бабка как-то недобро посмотрела на деда.
— Ну, нет так нет, — сдался дед. — Я думал пацанам веселее будет.
— Не дай бог. Когда им веселее, нам грустно сразу становится. Ладно. Будет щас вам открытие.
С этими словами бабка встала и открыла нам дверь. Сказала, что открытие состоялось и чтоб мы выметались на улицу, пока она не передумала и не закрыла нас до самого закрытия смены. Деду тоже посоветовала присоединиться к мероприятию.
Мы с Вовкой стояли на улице и думали, чем нам заняться.
— Идите на пруд, — предложил нам дед. — Погода хорошая.
Мы обрадовались, но дед тут же добавил.
— Только в воду не лезьте.
— А рыбу можно половить? — спросил я.
Дед сказал, что можно, но для начала придётся на речку сбегать и достать спиннинг. Да и то, при условии, что я за год успел выучиться на водолаза. Как обещал. Я ответил, что на водолаза я пока не учился и мы в школе только считать и писать начали.
— Ну, вот тогда и считай, что ты на рыбалке, раз считать научился только.
Дед ушёл в огород. Судя по всему, он снова обиделся, вспомнив прошлогоднюю рыбалку. Мы же с Вовкой отправились на пруд. Просто так. Вовка, конечно, захотел искупаться, но я не стал рисковать. Не охота было в первые же дни огребать.
— Может тогда в прятки? — предложил Вовка.
Это были самые грандиозные прятки в моей жизни. Почти как поход. Снова играла вся деревня. Мы с Вовкой посчитались и водить выпало мне. Договорившись, что за пределы деревни не выходить, во дворах не прятаться и не перепрятываться, пока один не найдёт другого, я отправился к колодцу считать. Закончив счёт, я вернулся. Вовки, логично, не было.
Я пропущу поиски. В какой-то момент я устал и стал просто звать Вовку и говорить, что я сдаюсь и игра окончена. Вовка не отзывался. Я ещё раз обошёл всю деревню, заглядывал в каждую щель. Вовки не было и по-прежнему он отказывался выходить. Я так понял, что он решил мне отомстить. Или отыграться. Как-то, дома, мы тоже играли в прятки. И когда Вовка водил, я спрятался на шифоньере. Вовке снизу было не увидеть меня, и он пол дня ходил по квартире. Тоже просил меня выйти, но я держался до последнего. До тех пор, пока папа не пришёл с работы. Папа меня сразу нашёл и даже поблагодарил за то, что я вытер пыль, до которой у него руки не доходили. Я понял, что Вовка тоже будет держаться до последнего. Но он не учёл только одного. Бабка не папа. Она не скажет спасибо за пыль. Она за неё даже выпороть может.
В итоге я устал и сказал Вовке, что иду домой и больше не играю. По крайней мере, я надеялся, что Вовка меня слышит и сдастся в конце концов. К дому я пришёл один.
— А чё один? — бабка стояла на крыльце, когда я подошёл.
— Не могу найти его, — признался я.
— Надеюсь и не найдётся, — бабка вытряхнула тряпку и пошла в дом.
Я же решил, что найдётся, но сам. Хватит его искать. С этими мыслями я пошёл следом за бабкой в дом.
— А чё не ищешь? Или тоже уже надоел? — бабка домывала пол. — И по помытому не ходи.
— Да тут везде помыто, — я осторожно попытался просочиться в комнату.
— Вот везде и не ходи. Иди с братцем лучше играй.
Я объяснил бабке, что уже час или два не могу его найти. Сначала мы хотели искупаться, но дед запретил, а потом Вовка предложил играть в прятки. Я и искал, и кричал. Вовки нет.
— Как нет? — бабка даже забыла, что я на помытом уже стою. — А ну пошли.
Мы пошли к пруду. К тому месту, где я видел Вовку в последний раз. Бабка как была с половой тряпкой, так и пошла с ней. Идём мы, а я на тряпку кошусь. Она, как бы, заранее намекала, что виноватым буду я.
— Баб. Ты тряпку забыла оставить. Давай я тряпку домой отнесу, — предложил я, пытаясь не отставать от бабки.
Бабка только отмахнулась ею от меня, как от назойливой мухи.
— Это Вовкина идея была, в прятки играть, — на всякий случай уточнил я.
— Вова! — бабка стояла у пруда и звала его. — Выходи!
Вовка молчал.
— Может он на шифоньере? — предположил я. — Хотя, мы условились, что во дворы не заходить.
Бабка странно посмотрела на меня, но ничего говорить не стала. Мы прошлись по деревне, и бабка продолжала звать Вовку. Затем, вопреки правилам, мы стали заходить во дворы и спрашивать соседей – не видели ли они Вовку.
Всё-таки, деревня у нас дружная. Постепенно наша команда от двора к двору увеличивалась. Я уже был уверен, что таким составом мы Вовку обязательно найдём. Как бы хорошо он не спрятался. Только, в отличии от меня, все остальные участники игры в прятки не разделяли моего оптимизма. Они, скорее всего, были несколько озабочены. Мне так показалось, что мы перевернули уже всю деревню. Вовки не было. И он, по-прежнему, не отзывался. Сделав ещё один круг, мы вернулись к пруду.
— А чё это там плавает? — Митрич указал куда-то в сторону пруда.
Толпа игроков в прятки осторожно подошла к пруду. Мне тоже хотелось посмотреть, что там плавает, но взрослые меня оттеснили. Затем бабка сказала, чтобы меня срочно отвели домой. Пока соседка вела меня домой, позади нас слышались всплески воды. Судя по всему, люди ныряли в пруд. Хорошее дело, подумал я ещё. Меня, значит, домой, а сами купаться. Я пытался оборачиваться, но соседка упорно тащила меня в дом.
Через некоторое время бабка с соседями вошла в дом. Некоторые были ещё мокрые и с них текла вода прямо на помытое. Что удивительно, бабка даже не обращала внимания на это, хоть тряпка всё ещё была у неё в руке. Я поначалу думал, что она просто не заметила и ждал, кто первый подвернётся ей под руку, но ничего не происходило. Бабка просто села молча на кровать. В другой руке она держала Вовкину панамку. Почти нашёлся, сообразил я. Я даже хотел предложить, что Вовку надо искать рядом с панамкой. Где он обронил её, там рядом и прячется.
— Да говорю же, что нет там его, — убеждал её сосед, встряхивая свою мокрую майку. — Мы каждый сантиметр проверили.
— На шифоньере его тоже нет, — добавил я, сообразив, что это про Вовку они. — Я проверил.
Бабка только посмотрела на меня, но ничего не ответила. Судя по всему, они были расстроены, что так и не смогли найти Вовку.
— Егорыч взял моцик. Он щас за участковым туда и обратно, — успокаивали её. — Да найдём мы его.
Вовка нашёл идеальное место для прятанья. Кода я отошёл считать к колодцу он, недолго думая, залез под мостик, который шёл от берега в пруд. Трава, росшая под ним, скрывала всё происходящее внутри. Там он сидел и тихонько упивался своей сообразительностью. Он слышал, как я ходил и звал его. Даже про то, что я больше не играю и ухожу домой. Он, как и я тогда, на шифоньере, решил сидеть до последнего. Затем стало тихо. Он устроился поудобнее и пока я ходил домой успел даже заснуть. Проснулся он от всплесков. Люди с мостика прыгали в воду. Что происходило, было не понять. Наверху топтались и бубнили, внизу ныряли. Кто-то начал воду в вёдра набирать. Вовка решил переждать, пока всё утихнет и уже потом, тихо вылезти из-под мостика. Игра в прятки ему успела надоесть, а выдавать место он не хотел. Да и обедать давно было пора.
В доме было тихо. Все расселись кто где и ждали Егорыча с участковым. Тут дверь приоткрылась.
— Туки-туки за себя! — выглянул Вовка из двери и постучал по косяку.
Сначала наступила минута молчания. Все смотрели на бабку и явно чего-то ждали. Затем бабка встала, глубоко вздохнула, шумно выдохнула и наконец-то обратила внимание на тряпку в своей руке. Потом она посмотрела сначала на меня, затем на Вовку. Как будто выбирая с кого начать водить.
— Туки-туки, значит, — повторила она Вовкины слова, но как-то уже не в игровой форме, а как будто передразнивала Вовку.
От моментального возмездия спас треск мотоцикла во дворе. Следом за Вовкой, следующими в дом вошёл дед с участковым.
— Нашли! — обрадовался дед, увидев Вовку.
— Вот ещё! — возразил Вовка. — В жизни меня бы не нашли, если бы сам не вылез.
— Щас я тебя засуну обратно, — бабка перешла к решительным действиям. — Так засуну, что в жизни не вылезешь. Туки-туки твою мать!
— Так! — остановил её участковый. — Валентина Николаевна. Без рукоприкладства.
— А я и не буду руки прикладывать. Тряпку можно приложить? Это не считается? Всю деревню со своими прятками на уши поставили. Пруд чуть вёдрами не вычерпали. Думали утоп, — трясла она Вовкиной панамкой перед участковым.
В общем, со временем все успокоились и даже решили отпраздновать находку Вовки. Бабка попросила участкового забрать нас на недельку в детскую комнату милиции, но тот ответил, что у них нет такой комнаты. Бабка сказала, что жаль и стоит предусмотреть на будущее. Как минимум на лето открывать её.