Петрович грезил инопланетянами, как только новости о них начали появляться в СМИ. Тут и там очевидцы сообщали о своих контактах с внеземным разумом, но Петровича этот разум упорно обходил стороной. Клавдия, жена, даже начала беспокоиться, что Петрович потихоньку начинает терять свой разум. Куда уж там до встречи с внеземным.
— Тебе бы свой не потерять в поисках чужого, — ворчала на него жена, когда Петрович в очередной раз крутил ручку настройки транзистора.
— Зря ты так, — Петрович невозмутимо крутил антенной в поисках контакта. — Вон женщина из Воронежа вошла в контакт. Я чем хуже?
Петрович открыл свою тетрадь, куда он бережно вклеивал все вырезки из газет об упоминании контактов с гуманоидами.
— Слушай, — открыл он нужную страницу и начал читать жене заметку.
— Алевтина Вениаминовна поведала нашему корреспонденту о встречи с внеземным разумом. Выйдя вечером на балкон развесить после стирки бельё, она увидела яркий свет. Луч пронзил её тело, и она оказалась внутри летающей тарелки. Открыла глаза и увидела склонившихся над ней гуманоидов. Далее они проделали над ней какие-то опыты с помощью своих хоботков и перед возвращением на балкон сказали, что ей теперь поручена важная миссия. Выносить и родить первенца от внеземного разума. Теперь она ждёт пополнения в семействе и возвращения мужа — капитана дальнего плавания, которое длится уже более полугода. Врачи подтверждают, что плоду жизнедеятельности гуманоидов не более трёх месяцев. Чувствует он себя удовлетворительно и развивается без внеземных отклонений.
Клавдия предположила, что после возвращения из плавания капитан, скорее всего, найдёт этого инопланетянина и оторвёт ему тот самый хоботок. Но Петрович был с ней не согласен. Он прочитал для убедительности ещё одну вырезку, где слесарь четвёртого разряда рассказывает о своём похищении с целью получения от него земных знаний. Он учил внеземной разум работать с фрезой и объяснял, как правильно снимать фаски. А то, что его не было неделю на работе, объясняется парадоксом пространственно-временного континуума. По его мнению, он отсутствовал не более двух часов.
— Мне тоже есть что им рассказать, — Петрович крутанул ручку транзистора и снова начал прислушиваться к радио эфиру. — Мы, Клавдия, стоим на пороге стыка цивилизаций.
— На пороге Кащенко ты стоишь, — плюнула жена. — Лучше бы Мишке рассказал, как уравнения с дискриминантом решаются.
Петрович надел наушники и ушёл в эфир. Безграничный космос манил куда сильнее, чем земное бремя забот.
Шли годы. Мишка уже вырос, женился, и у Петровича с Клавдией даже успел появиться внук. Петрович был уже не пенсии, но хобби своё не забросил. К тому времени он уже перебрался со своим транзистором в гараж и организовал в нём центр управления встречи неземных цивилизаций. Помимо транзистора у него теперь был телескоп, который подарили ему на день рождения сын с невесткой и посадочная площадка на крыше гаража. Краской он нанёс разметку и посередине выложил сигнальный костёр. Всё было готово к встрече с внеземным разумом, но он его упорно избегал. Сообщения о контактах человечества с инопланетянами стали появляться всё реже, пока совсем не исчезли. Но Петрович считал, что так даже лучше. Конкурентов меньше. Как стемнеет, он поднимался на крышу гаража с транзистором и телескопом. Звёзды манили, шум в транзисторе успокаивал.
Сидя в очередной раз вечером в своём гараже, он пытался чинить свой вечно сломанный Запорожец и попутно слушал эфир. За годы он даже вывел для себя формулу, на каком диапазоне и волне вероятность контакта больше.
— Да чтоб тебя! — выругался вслух Петрович, откручивая непослушный стартер с ушастого в очередной раз.
— Пшшшш… пшшшшыыы… Аум… Агу… Агы… — вдруг начало раздаваться из транзистора вместо привычного шума и потрескивания.
Петрович положил стартер и протянув руку к транзистору, осторожно прибавил громкости.
— Мама… дай… — появились более связанные и осмысленные слова. — Раз-раз… Приём…
У Петровича на лбу выступила испарина. Он дрожащими руками взял транзистор и поднёс его ближе к уху. В динамике слышалось какое-то движение и пыхтение. Затем динамик продолжил.
— Кто меня слышит? Приём.
— Слы… — Петрович от волнения поперхнулся и пустил петуха. Затем прокашлялся и более уверенно ответил. — Слышу. Я вас слышу!
Петрович кричал в динамик транзистора, не предназначенный для двухсторонней связи. Но это его мало смущало.
— Слышу вас хорошо! Кто вы? Откуда?
Петрович нисколько не сомневался, что вступил в голосовой контакт с внеземным разумом.
— Контакт. Нужен контакт, — отвечал голос. — Встреча.
Петрович догадался, что гуманоид просит его о встрече. Но что делать? Бежать домой на балкон и ждать луча? Но вдруг связь оборвётся. Надо как-то не упустить представившуюся возможность.
— Координаты. Дайте ваши координаты, — требовал голос из транзистора.
— ГСК 1048! — кричал в транзистор Петрович. — ГСК 1048! Это рядом с теплотрассой! На углу Мелихова и Ленинского! На шлагбауме скажите к Петровичу! Третья линия налево и до конца! Гараж 356! Алло! Вы меня слышите?
В транзисторе раздалось потрескивание и новые шумы.
— Не нахожу таких координат в системе карт. Мало данных. Повторите.
— ГЭ-ЭС-КА! — кричал по буквам Петрович. — ОДИН! НОЛЬ! ЧЕТЫРЕ! ВОСЕМЬ! Да чтоб тебя, — выругался он тихо и на всякий случай в сторону. — Яндекс карты посмотри! Вбей ГЭ-ЭС-КА-ОДИН-НОЛЬ-ЧЕТЫРЕ-ВОСЕМЬ!
— Оставайтесь в этом диапазоне, на этой волне, — ответил голос. — Я вас по волновой активности найду. Периодически говорите что-нибудь.
Голос отключился, и транзистор снова монотонно зашумел. Петрович осторожно поставил его на полку, боясь сбить настройки.
— Костёр! — хлопнул себя по лбу Петрович. — Надо разжечь сигнальный костёр.
Взобравшись на крышу, он снял с костровой чаши брезент и плеснул на подготовленные дрова немного бензина. Чиркнул зажигалкой. Пламя быстро занялось и потянулось к звёздному небу, навстречу внеземному разуму.
Петрович стоял с транзистором и вглядывался в небо, затянутое городским смогом, не чувствуя осеннего холода. Петрович, как и было велено, рассказывал транзистору всё, что приходило на ум. Последние новости и анекдоты. Жаловался на цены и постоянно дорожающий проезд и услуги ЖКХ. На волне иногда проскакивало потрескивание, но ничего нового.
Когда Петрович уже отчаялся ждать и собрался спускаться обратно в гараж, в небе, где-то за облаками показался пробивающийся через пелену одинокий луч. Он метался из стороны в сторону и как будто искал что-то. Петрович в победном крике возвёл руки с транзистором к небу.
— Я здесь!
Луч как будто услышал его и взял курс на Петровича.
На крышу гаража приземлилось что-то недалеко ушедшее по своей конструкции от Запорожца. Петровичу показалось, что объект был так же как и его автомобиль, местами побит ржавчиной, а местами просто побит. Как будто он побывал уже не в одном межгалактическом ДТП. Откинулась крышка и показалась голова с внеземным разумом. Затем вылезло и всё остальное тело. Внешне всё выглядело так, как и представлял себе Петрович. Большая голова с выпученными глазами — блюдцами, тощее серое тело и длинные узловатые конечности. Петрович даже расстроился немного. Никаких сверх технологий, блестящего скафандра с многочисленными трубками и даже бластера на было при себе у пришельца.
— Добро пожаловать на Землю, — тем не менее, вежливо и отчётливо поприветствовал гуманоида Петрович. — Я, — ткнул он себя в грудь — Петрович. Вэлком то земля, — на всякий случай попытался продублировать он на доступном варианте английского. — Айм из Пэтрович, — снова ткнул он себя в грудь.
Он ещё попытался вспомнить что-то из школьной программы по-немецки, но гуманоид сделал шаг навстречу и совсем по земному протянул Петровичу свою конечность с четырьмя пальцами.
— Я уже синтезировал ваше звукообразование из твоей речи и с азов почти его освоил. Так что, Петрович, можете не мучиться. Скоро освою мыслеформы.
Петрович пожал внеземную руку.
— А как к вам обращаться?
Гуманоид задумался.
— У нас нет разделений по звукам, как у вас. Так что можете обращаться как удобнее для вашего произношения.
Петрович почему-то вспомнил своего старого друга Кузьмича и в дань памяти решил пришельца окрестить в его честь.
Спустившись в гараж с Кузьмичом, Петрович не знал, как продолжить контакт. Столько лет он готовился к нему и даже подготовил небольшую энциклопедию классики для обмена презентами с высшим разумом. В коллекции был даже букварь и таблица умножения. Несколько пластинок с музыкой разных времён и видеокассеты с фильмами.
— Петрович, — прервал его размышления Кузьмич. — У меня мало времени для знакомства со всем этим, — он обвёл рукой полку с подготовленными презентами. — У нас ещё будет повод встретиться. А теперь давай, как ты говоришь, ближе к делу.
Кузьмич рассказал, что визитёры с их планеты уже много лет путешествуют по разным галактикам в поисках необходимого ресурса. И вот ему повезло. Он случайно наткнулся на неизвестную им систему, где есть обитаемая планета. Чудом ему удалось поймать сигнал с транзистора Петровича и найти её. Прибор показывает, что на ней избыток так необходимой им воды. Кузьмич продемонстрировал Петровичу прибор, похожий на наручные часы, на котором светились какие-то символы.
— Петрович. Мы готовы обменять ваши ресурсы на наши технологии, — пояснил он.
— Хм, — крякнул Петрович. — У нас, кстати, ещё много газа и нефти. Ты как раз удачно прилетел. Нашей стране нужны новые рынки сбыта. А вода…
— Петрович, — перебил его гость. — Нам нужна только вода. В ней есть всё, что необходимо для жизни и развития цивилизации. Если наши правители договорятся, то вам тоже не понадобится больше ничего, кроме воды.
— И моё корыто на воде поедет? — Петрович хлопнул рукой по крыше своего Запорожца. — Слушай, — вспомнил он. — Раз вы такие продвинутые, то, может, глянешь? Сколько уже времени мучаюсь, а всё без толку. Может, в стартере проблема?
Кузьмич залез под капот и какое-то время сканировал внутренности.
— Петрович. Вы слишком всё усложняете, — сделал он заключение. — Я понятия не имею, как это вообще может работать. Я бы мог тебе подарить один из своих гиперплазмоидов, но к нему нужен плазмонагнетатель для активации. А его я тебе дать не могу.
— Жалко? — немного обиделся Петрович.
— Не жалко. Просто я без него сам не вернусь на корабль. В вашем понимании плазмонагнетатель – это двигатель. А гиперплазмоид – топливо.
— Жаль, — вздохнул Петрович.
— Петрович. Давай о деле, — напомнил пришелец.
Ну, раз о деле, — Петрович сунул руку в ящик и достал ещё один подготовленный презент. Припасённую ещё с давних времён бутылку «Столичной» — Тогда давай.
— Судя по твоим мыслям, это что-то хорошее, — Кузьмич смотрел, как Петрович разливает по двум стаканам. — И прибор показывает, что в этом есть драгоценный ресурс — вода.
— Презент, — кивнул Петрович. — Как говорится, бесплатный пробник.
Уговорив по стакану, стороны перешли к дружественным переговорам. Гуманоид Кузьмич, прежде всего сказал, что теперь он Петровича уважает и объяснял, как они будут держать связь. Кроме транзистора никаких других ориентиров нет. Координаты планеты Петровича в базах карт ещё не значатся, и поэтому вся надежда только на него и его транзистор. Он будет как маяк. Кузьмич сохранит в памяти код диапазона и волну приёма. Петровича же просил беречь транзистор и периодически слушать эфир. Петрович сказал, что он всё исполнит.
— Ну что ж, — Петрович приобнял своего нового друга по разуму. — На ход ноги?
— Погоди, — гуманоид встал и ещё раз заглянул под капот Запорожца. — Я не знаю, что там в твоей воде было, но теперь я, кажется, понял, как починить эту штуку.
Немного поколдовав, он попросил Петровича попробовать завести двигатель. Петрович повернул ключ, и мотор приятно заурчал.
— О! — довольный, он выглянул из машины. — Не зря говорится, что без пол-литра не разобраться. Вот и ты освоил технику.
— Петрович. Я даже понял, как тебе гиперплазмоид пристроить. Будешь летать на своей ласточке, а не ездить.
Кузьмич залез на крышу гаража и через пару минут вернулся с небольшой ёмкостью, похожей на медицинскую пробирку, в которой зеленоватым цветом подсвечивалась какая-то жидкость.
— Смотри, — показывал он Петровичу. — Я её вот тут прикреплю, сбоку от двигателя. Ты, главное, не давай ей остыть совсем. Разогреешь её двигателем, чтобы ярко засветилась, и всё.
— Что всё? — не понял Петрович.
— Дальше всё просто. Двигатель можешь глушить и сутки можешь спокойно кататься. С плазмонагнетателем было бы лучше. Он всегда поддерживает температуру, но тебе пока и так сойдёт. Просто не забывай хотя бы раз в день прогревать гиперплазмоид.
— Иначе что?
— Иначе он остынет и всё. Рассыплется как пыль, — пришелец развёл руками, изображая «пшик».
Петрович стоял на крыше, провожая пришельца Кузьмича домой.
— Ну, в добрый путь, — Петрович обнял на прощание представителя внеземного разума. —Дорогу-то домой найдёшь отсюда?
— Домой проще, — пояснил Кузьмич. — На автопилоте. Ты, главное, связь держи. Чрез пару ваших лет свидимся.
Крышка капсулы, чем-то напоминающей Запорожец, закрылась, и Кузьмич махнул на прощание Петровичу рукой. Аппарат плавно поднялся и, взяв курс на звёздное небо, бесшумно взмыл вверх. Петрович ещё немного постоял, вглядываясь вдаль, затем спустился с крыши в гараж.
— Ну что ж. Давай попробуем.
Он повернул ключ зажигания, и мотор послушно завёлся. Гиперплазмоид стал постепенно набирать яркость. Закрыв капот, Петрович сел за руль…
Очнулся он в больничной палате.
— Где я?
— Очухался, слава Богу, — рядом сидела Клавдия. — Чёрт бы тебя побрал с твоим гаражом. Починил-таки свою рухлядь, но в итоге чуть не угорел.
Клавдия рассказала, что если бы она не отправила Мишку в гараж за картошкой, то быть бы беде. Сын ещё на подходе к гаражу увидел, как вылит дым сквозь ворота. Отца вытащил и сразу скорую вызвал. Вовремя успели.
— Клавдия. Я ведь контакт установил с внеземным разумом, — вспомнил Петрович.
— Всё! — отрезала жена. — Никаких контактов больше! Я твой транзистор к чертям разворошила и на помойку выкинула! Костёр он ещё на крыше развёл. Точно, разума лишился на старости лет, а всё ещё чужой ищет. Два дня без сознания провалялся. Чуть Богу душу не отдал, а всё туда же…
— Два дня? Там же гиперплазмоид остыл совсем.
— Тьфу ты! Точно в Кащенко пора, — Клавдия потрогала лоб Петровича.
После выписки из больницы Петрович первым делом сбежал в гараж всё проверить. Транзистора не было. Открыв капот, он так же не нашёл никакого пристроенного к двигателю гиперплазмоида. Только на полке возле презентов для внеземного разума стояла пустая бутылка «Столичной» и два пустых стакана.
— Может, и правда угорел, — размышлял вслух Петрович. — И всё мне привиделось.
Он сел за руль и повернул ключ зажигания. Мотор неожиданно приятно заурчал.
— Ну, хоть починить смог. И на том спасибо. Всё-таки дело в стартёре неверное было…
Где-то в далёкой-далёкой галактике.
— Ты уверен, что правильно всё настроил и диапазон с волной верные?
— Не может быть ошибки. Всё так.
— Тогда почему нет сигнала? Почему он молчит?
— Может, надо подождать?
— Мы уже год пытаемся выйти на связь. И как теперь нам искать эту планету? Есть ещё хоть какие-то данные и координаты.
— Есть. ГСК 1048. Рядом с теплотрассой. На углу Мелихова и Ленинского. На шлагбауме сказать к Петровичу. Третья линия налево и до конца. Гараж 356…
Андрей Асковд © ЧЕТОКАКТО