Как мы с Вовкой. История другого лета. Книга пятая

Как мы с Вовкой. Про часы с кукушкой

Опубликовано Автор: четокакто

Мне давно не давали покоя часы с кукушкой. Точнее не сами часы, а кукушка, которая в них обитала. Они висели в основном зале в доме бабки с дедом, и каждый час открывались резные дверцы в часах. Кукушка, выглянув и прокуковав положение количество часов, убиралась обратно до следующего раза.

Как говорил нам с Вовкой папа: «Плох тот человек, который не пытается докопаться до истины».

— Баб, — не выдержал я однажды. — А как кукушка понимает, что уже два часа и пора куковать?

В это время стрелки как раз остановились на двух часах, и кукушка оповестила всех об этом. Бабка приспустила очки на нос и посмотрела на часы.

— Так дед её сызмальства учил, вот и выучил, — невозмутимо ответила бабка.

— А разве можно птицу выучить считать? — удивился Вовка.

— Можно и зайца курить научить. Вопрос в том, кому это надо? — бабка снова взялась за вязание.

— Нам надо! — оживился я.

Я очень быстро и живенько так успел представить, как после каникул мы возвращаемся с зайцем домой в Москву. Приходит папа с работы, и они садятся с зайцем на кухне курить. Или мы в цирк его отведём, и он там будет выступать. Ведущий выходит в центр круга и объявляет: «Внимание товарищи! Минздрав предупреждает, что курить вредно, и заяц сейчас вам это продемонстрирует». Заяц чиркает спичкой, прикуривает папироску, затягивается и начинает кашлять.

Очнулся я от мыслей, от того, что Вовка закашлялся, и бабка хлопала его по спине.

— Вырастешь, сам научишься и братца своего научишь. Смотри, он уже и кашлять, как прокуренный заяц, научился.

— Баб, — Вовка перевёл дух. — Но кукушка ведь не настоящая. Как её можно научить?

Тут бы бабке промолчать. Итак, уже много наговорила. Мало того, что я уже размышлял над тем, где нам зайца найти для обучения, так тут про кукушку в часах информации подкинули.

— Мозги у вас в голове ненастоящие, — и как бы в подтверждение своих слов, бабка постучала по Вовкиной голове. — А кукушка самая что ни на есть настоящая у нас.

Мы с Вовкой переглянулись.

— Так, — бабка встала, — некогда мне тут с вами куковать. Надо идти делами заниматься.

Бабка ушла, а мы с Вовкой остались сидеть в зале. Часы тикали, маятник качался туда-сюда а наши взгляды были прикованы к резным дверцам в часах, за которыми пряталась настоящая кукушка. В тот момент я не сомневался, что наши с Вовкой мысли текут в одну сторону. Но, узнав про них бабка, она бы сказала, что они не текут, а утекают в нужник.

Интерес превозобладал над здравым смыслом.

Часы висели высоко над кроватью. Даже если просто встать на кровать, то до них получится только дотянуться, но никак не заглянуть в дверцы. Я посмотрел по сторонам. Можно, конечно, было бы придвинуть стол, но мешала кровать, а её никак уж не отодвинуть нам с Вовкой. И тут, как обычно, у меня родилась идея. Можно же стул поставить на кровать.

Водрузив табуретку на кровать, я со стороны прикинул, что высоты как раз должно хватить. С Вовкой мы договорились, что сначала я залезу и посмотрю на кукушку, а потом он. Проблемы начались с момента моего взгромождения на стул. Если сам по себе на кровати он нормально стоял, то подо мной он танцевал и колебался в разные стороны. Я попросил Вовку подстраховать, но это тоже мало чем помогало. Теперь вместе со стулом подо мной колебался ещё и Вовка на кровати. И вот я на трясущихся ногах пытаюсь выпрямиться. Стул качает как в девятибалльный шторм, и ещё не понятно, есть ли прок от Вовки. Было такое ощущение, что Вовка попадает в амплитуду стула и ещё больше его раскачивает. Мне оставалось совсем немного докопаться, точнее дотянуться до той самой истины, и я уже практически поравнялся глазами с резными дверцами, как дверь позади нас с Вовкой открылась…

Бабка что-то забыла и решила вернуться домой. Открыв дверь, она сразу наткнулась на картину, которую она не сразу поняла. На кровати сидит Вовка и держит табуретку, на которой танцую я. Именно так это выглядело со стороны, как она позже сказала. Сначала она не подумала ничего плохого. Точнее даже не успела подумать о плохом. Времени на это ей совсем не оставалось. Плохое случилось буквально через несколько секунд.

На скрип двери мы с Вовкой обернулись машинально и одновременно. Вовке было проще. Мне же приходилось это делать одновременно с попытками поймать баланс на табуретке. Я даже каким-то образом успел подумать в тот миг, что могу выступать с тем самым зайцем в цирке. Он курит, я эквилибрирую и танцую на неустойчивой табуретке. Публика аплодирует стоя.

У Вовки, скорее всего, сработал условный рефлекс. У меня тоже, но реагировать на него мне было сложнее. Вовка буквально в секунду подскочил на кровати и просочился между бабкой и стеной к спасительному выходу. У меня же вариантов было немного. Потеряв дополнительную опору, мой танец на стуле достиг своего апогея, но аплодировать мне никто не собирался.

На очередном колебании стул выскочил из-под ног. Вместо того чтобы упасть, я успел схватиться руками за часы, но это ненадолго отсрочило моё падение. Через мгновенье я уже летел на кровать с часами в руках. Приземлившись, а может быть в полёте, я, возможно, задел стрелки на часах или в них что-то само сместилось. Я тогда не сильно об этом задумывался. Я только помню, как плюхнулся на кровать. Лежу на спине, в руках передо мной часы. Резные дверцы открываются, и кукушка начинает свой отсчёт. В тот момент мне стало очень страшно. Мне уже было не интересно как там кукушка определяет часы. Мне казалось, что она пытается дотянуться до меня и выклевать мои глаза за то, что мы с Вовкой нарушили её покой. С каждым её «ку-ку» я пытался всё дальше отодвинуть её от себя, но кукушка каким-то образом выскакивала всё ближе и ближе к моему лицу…

Инстинкт самосохранения сделал своё дело. Хотя это утверждение спорное. В какой-то момент я просто отшвырнул часы с кукушкой в сторону, и они, пролетев через кровать, грохнулись перед бабкой на пол. Сделав своё последнее «ку» кукушка вывалилась, как язык у загнанной собаки из часов и замолчала.

Бабка не знала, как реагировать. Она смотрела то на меня, то на остатки часов и мёртвую, скорее всего уже кукушку. То, что она мёртвая, это я так думал. Ещё я думал, вряд ли будет оправданием то, что я просто защищался. Я успел сообразить, что пока до бабки доходит масштаб содеянного, у меня есть секунд пять. Может чуть меньше…

Вовку я нашёл за баней. Мы как-то условились, что если нам вдруг придётся разделяться, уходя от погони, то встречаться будем за баней. Такой случай как раз представился. Я рассказал Вовке, что кукушке пришёл полный капец, но это была самооборона. Вовка сначала не понял, но когда я рассказал ему, как кукушка хотела выклевать мне глаза, и я швырнул её на пол, он задумался.

— Думаешь, поверит? — посмотрел он на меня.

— Думаю, прибьёт, — не сомневаясь, ответил я.

Сидеть за баней можно долго, но желудок рано или поздно требует своё. Мы даже с Вовкой решили, что тайное место встречи надо заранее подготавливать. Принести сюда каких-нибудь баранок или сухарей. В идеале ещё конфет. Я просто уверен был в том, что этим летом мы не раз будем тут встречаться. С виноватым видом побитой собаки мы возвращались домой. Я на всякий случай держался за глаз, прикрывая его ладонью. Решил придерживаться версии, что кукушка сама на меня напала.

Бабка с дедом сидели в зале, когда мы с Вовкой зашли. Я посмотрел на стену. Часов не было. На полу тоже ничего не осталось.

— Ты чё это за глаз держишься? — обратила внимание бабка на меня.

— Кукушка, — односложно и печально ответил я.

— Иди сюда. Посмотрю.

Я так понял, что бабка заманивает, и решил пока воздержаться от её предложения. Ощущать спиною спасительную дверь приятнее, чем мокрую тряпку. Вовка тоже придерживался моей тактики.

— Не. Мы тут постоим, — ответил я за нас двоих.

— Дед, — бабка обернулась к деду. — Ничего не хочешь сказывать?

Дед молча встряхнул газету и ещё глубже уткнулся в чтение.

— Обиделся на вас, — бабка с пониманием кивнула и посмотрела на нас.

— Деда, — начал я. — Ты просто принеси нового кукушонка, а мы с Вовкой научим его время считать.

— Правда-правда, — подтвердил Вовка.

Дед даже от газеты оторвался. Ничего не понимая, он сначала посмотрел на нас, потом на бабку, как бы спрашивая у неё: «Когда я успел что-то интересное пропустить?» Бабка, тоже ничего не понимая, посмотрела подозрительно на нас, а потом на деда, как бы отвечая ему: «Меня тоже в этот момент тут не было».

— У вас часом, своя кукушка не поехала? — бабка снова посмотрела на нас. — Какого кукушонка? Какое время считать?

Затем я рассказал бабке с дедом, что нам стали интересно посмотреть на настоящую кукушку, которую дед научил считать часы и куковать. Мы же всегда думали, что там не настоящая сидела, вот и полезли. Хотели одним глазком просто посмотреть, как она там живёт. Для убедительности я добавил, что папа говорил, что плох тот человек, который не докапывается до истины. А потом она стала нападать на меня и хотела выклевать мне тот самый глаз, которым я хотел на неё посмотреть. Вот мне и пришлось в целях самообороны кинуть часы с ней на пол.

— Она погибла? — спросил Вовка, когда я закончил.

Бабка посмотрела куда-то сторону и, как-то покачав головой, тяжко и тихо промолвила: «Господи. За какие-такие грехи я вынуждена это терпеть? Я сама с ними погибну раньше времени». Затем внятно и громко обратилась к нам.

— Разум и здравый смысл ваш погиб. При чём в зачаточном состоянии, так и не разродившись. Роды были тяжёлые, но никто не выжил. И папа ваш прав, но он не договорил вам, что ещё хуже тот человек, который капает там, где табличка есть «копать запрещено».

— А кукушка? — не понял Вовка.

— Дед отвёз её к лекарю, — бабка посмотрела на всё ещё ничего не понимающего деда. — Но раз ты говоришь, что она напала на тебя, придётся её усыпить. А тебе сорок уколов от бешенства делать будем. В живот, — эту фразу бабка выделила отдельно, указав пальцем на моё пузо.

Я машинально проследил за направлением её пальца и остановил взгляд на своём животе. Представил, как в него втыкают сорок уколов и…

Бабка кричала мне вслед, что она пошутила про живот, но я ей не верил. Слишком правдоподобно она ткнула пальцем в направлении моего живота, и поди убеди её теперь, что кукушка не ткнула мне в глаз. Это я просто притворялся, чтобы не влетело.

— Ты знаешь, где его искать? — бабка смотрела на Вовку, который пока не успел ничего понять.

— Да, — ответил Вовка, но замотал головой в противоположном направлении от значения того утверждения, — То есть нет, — поправился он.

— Значит так. Беги туда, куда не знаешь, где он прячется, и скажи ему, что я пошутила. Кукушка такая же деревянная, как и его башка. Дед отвёз часы в мастерскую, в село. И никакие уколы от бешенства делать не надо. Хотя я бы сделала вам по уколу от глупости, если бы такие были. Но пока кроме клизмы для прочистки местонахождения ваших мозгов ещё ничего не придумали.

Вовка кивнул и вышел.

— Зря ты ему про клизму сказала, — до деда постепенно дошёл смысл происходящего.

— Чего это? — не поняла бабка.

— Они теперь до темна не вернутся.

Мы с Вовкой сидели за баней и голодали. Вовка всё передал мне, как смог запомнить. Из всей донесённой остаточной информации им до меня я понял, что мы идиоты и по нам клизма плачет, потому что прививку ещё не изобрели. Поэтому было принято единогласное решение сидеть до последнего.  До тех пор, пока бабка не начнёт кричать, что нам ничего не грозит, и мы можем возвращаться домой.


Андрей Асковд © ЧЕТОКАКТО

Рассказы

Волшебник

Опубликовано Автор: четокакто

— Эй! Волшебник! Шарлатан! Выходи!
У подножия башни, задрав голову кверху и сложив руки рупором, верхом на коне, кричал рыцарь. Или принц. Он сам толком не знал. Может даже и не на коне. Всяко могло оказаться, вдруг. Тут же, в подтверждение этом мыслям, рыцарь понял, что коня под ним нет. Он посмотрел вниз и отбросил в сторону палку с головой лошади.
— Думаешь это смешно?
Створки окна на верхушке башни распахнулись и показалась взлохмаченная голова волшебника. Он тяжко зевнул и тряхнул головой, прогоняя остатки сна. Ещё бы. Праздники только закончились и совсем не хотелось творить волшебство. Ну, разве что вытворять.
— Эй, болезненный! — устало ответил волшебник рыцарю. — Ты перепутал. Я не принцесса, заточенная в башне и драконов тут нет. Да и спасать меня не надо.
— Я знаю. Поэтому и пришёл, — рыцарь снял шлем с головы. — Был я там. Ты что с принцессой сделал? Это же… Я даже не знаю с кем это можно сравнить. А дракон? С каких это пор драконов стали держать как домашних питомцев и приучили их в лоток ходить?
Волшебник удивлённо приподнял бровь.
— Я, как и положено, отправился спасать принцессу от дракона, — продолжил рыцарь. — Дело даже не в принцессе. Пол царства на дороге не валяются.
— А я тут при чём? — удивился волшебник. — И с чего ты вообще взял, что это я. Да и не волшебник я совсем.
— Вот я и говорю, что не волшебник. Шарлатан.
— Как ты вообще меня нашёл? — волшебник прикурил сигарету и выпустил струйку дыма в облака, которые как раз проплывали мимо его окна.
— Это было как раз не сложно. Твою башню отовсюду видно. Правда, никто не решается проверять кто в ней живёт. Не трогает никого, да и ладно, но я-то знаю.
— Может ты зайдёшь? — волшебник стряхнул пепел прямо на рыцаря. — Вдруг дождь?
— Так ни облачка, — рыцарь смахнул рукой пепел с плеча и посмотрел на небо.
— Ладно. Просто мне лень кричать, — волшебник исчез внутри, захлопнув с громким грохотом окно.
В тот же момент, ещё совсем недавно, будучи белыми облака превратились в серые тучи и разразившись раскатистым громом обрушили на рыцаря потки воды.
— Чтоб тебе пусто было, — чертыхнулся он, нехотя подойдя к двери и потянул за кольцо. Дверь, судя по всему, была заперта.
Рыцарь постучал.
— Кто там? — поинтересовался голос с той стороны дверей.
— Почтальон Печкин, — ответил рыцарь сам не понимая, как это вырвалось из него.
Дверь тут же открылась и выглянул волшебник.
— А. Это всё ещё ты? Заходи, — он сделал шаг в сторону, приглашая рыцаря внутрь.
Оказавшись внутри, рыцарь огляделся. Всё казалось не таким как есть. Как будто декорации постоянно менялись, и картинка ускользала, не успев закрепиться в сознании.
— Не обращай внимания, — волшебник махнул рукой, заметив смятение рыцаря. — Кризис жанра. Не могу определиться с тем, чего хочу сотворить. Так что там у тебя с принцессой? Что не так?
— Это неправильно, — продолжил он. — У всех принцессы как принцессы, а у меня? Мало того, что с драконом биться не надо было, так ещё эта… — рыцарь машинально обернулся, видимо в сторону, где находилась эта. — Не успел я слово сказать, как дверь башни открылась и увидев меня, она первым делом всучила мне пакет со словами: «Мусор выброси». А после сказала, чтобы я зашёл вечером. У неё сейчас йога, а потом курсы «Как стать счастливой, если принц есть, а белого коня у него нет». А у меня с конём совсем беда. Вроде скачешь и думаешь, что всё нормально, а как до дела доходит, так раз и деревянная лошадка на палке. И что это за йога такая?
Волшебник чесал трёхдневную щетину, задумчиво разглядывая ноги рыцаря.
— Понимаешь, — поднял он глаза. — Я видел, как у других. Про любовь там и прочее. Пришёл, увидел, победил и жили они долго и счастливо, но ведь скучно же. И неужели тебе дракона не жалко?
— Да хрен с ним, с драконом, — ответил рыцарь. — Пусть живёт, если ему так нравится, но пускай примет честный бой и убирается потом на все четыре стороны. Хотя, он тоже просил передать тебе своё возмущение.
— У него то что? — удивился волшебник. — Что ему могло не понравиться?
— Не помнишь уже? Он полетел, как все порядочные драконы, похищать принцессу во дворец. Приземлился на центральной площади и потребовал привести ему принцессу, иначе он сожжёт весь город. Та вышла на балкон и попросила его пять минут подождать, пока она накрасится. Прошло пол дня, и он решил уже плюнуть и лететь обратно, как та вышла. Следом слуги несли десять чемоданов с вещами. И это только те, что он смог посчитать. Далее он не умеет. Нагрузили его багажом и сверху принцессу пристроили. Когда они улетали он услышал, как в замке, под радостные крики, открывали шампанское. Но это ещё ничего. На пол пути, когда он уже почти выдохнулся, принцесса потребовала лететь обратно. Она вспомнила, что забыла выключить утюг, а когда они всё-таки вернулись, то она вспомнила, что понятия не имеет что такое утюг и зачем его выключать. Говорил, что видел бы я лицо короля, когда он увидел, что они возвращаются. А когда они наконец-то долетели до башни, принцесса первым делом навела в ней порядок, выбросив все вещи дракона. Повесила на него ошейник от блох и зачем-то проглистогонила. Позвала подруг на вечернику, а ему бросила клубок, что он даже не заметил как полдня гонялся с ним.
— Так что ты от меня хочешь то? — устало выдохнул волшебник.
— Сделай так, чтобы всё нормально происходило. Чтобы я прискакал на белом коне, на настоящем, прошу заметить, и в честной битве с драконом спас принцессу, и она была бы благодарна мне за это. Ну и далее там любовь, полцарства и всё полагающееся.
— С самого дракона начать менять? — волшебник достал волшебную книгу и перевернул несколько страниц назад.
— Да фиг с ним с драконом. Мне не интересно, что у них там с принцессой было до меня. Давай с того места, как я доехал до башни, в которой заточена принцесса. И пусть дракон будет тоже настоящий и кровожадный.
— Ну ладно, — волшебник тяжело вздохнул. — Иди. Я попробую.
Рыцарь повеселев долго тряс руку волшебнику, а затем радостный выбежал на улицу.
Запрыгнув на настоящего, белого коня, рыцарь поскакал в сторону башни где томилась в заточении принцесса. Перед башней его ждал кровожадный дракон. Из его пасти вырывалось пламя. Рыцарь спешился и оголив меч бросился на дракона…
— Тьфу! Чушь какая-то, — волшебник вырвал страницу из книги и скомкав лист бумаги и швырнул его в корзину. — Ерунда же получается. В конце концов, чья книга, моя или не моя? Пишу, как хочу. Значит так…
Вся картина мира поплыла перед глазами рыцаря. Как будто он долго катался на карусели и вот слез с неё, а земля уходит из-под ног и отбрасывает его в сторону. Он открыл глаза. Судя по всему, он лежал на земле. Сверху на него уставился дракон.
— Живой? — откуда-то со стороны интересовался женский голос.
— Вроде да, — дракон наклонился поближе. — Живой. Ты зачем его так?
Рыцарь повернул голову и увидел принцессу, которая тут же спрятала руку со сковородой за спину.
— А чего он? — возмутилась, оправдываясь она. — Налетел на тебя, меч свой деревянный выхватил. Кричать начал что-то. Угрожать. Пусть своего дракона заводит, а потом уже делает что хочет. Он тебя нигде не покалечил? — принцесса осуждающе глянула на рыцаря и стала пристально осматривать своего дракона. — Ну ничего, не переживай мой маленький. Видишь дурачок какой-то невоспитанный. Пошли я тебе молочка налью.
Принцесса с драконом удалилась, а рыцарь, потрогав шишку на затылке, стал подниматься на ноги. Увидев в руке вместо меча деревянную игрушку отбросил её в сторону где уже валялась деревянная лошадка на палке.
— Сволочь, — обиженно сплюнул он в сторону.
— Это ты про кого сейчас? — принцесса с угрозой посмотрела на рыцаря.
— Не обращай внимания, — рыцарь встал и отряхнулся. — Что там у тебя? Мусор вынести или что-то новое в этот раз?

Андрей Асковд © ЧЕТОКАКТО

Рассказы

Сергей Николаевич

Опубликовано Автор: четокакто

Сергей проснулся за пять минут до звонка будильника. Утро понедельника. Проснулся и решил, что пора в этой жизни что-то менять. Так дальше не может продолжаться.
Во-первых, он теперь будет Сергеем Николаевичем. Только так, и никак по-другому. Хватит! Пора заставить окружающих относиться к нему с должным уважением. Теперь никаких Сергей, Серёжа, Серёженька и тем более Серый. Что это за обращение – Серый, лови пенделя! Серый ещё куда ни шло, а вот пенделя словить это уже чересчур. В его-то возрасте и словить пенделя…
Во-вторых, пора заставить коллектив прислушиваться к его мнению. А то, какое бы решение он не озвучил, его мнения как будто и не было. Словно он в воздух тихо пукнул и стоит в сторонке, наблюдает за реакцией окружающих. Нет, он, конечно, пукал, иногда, тихо и действительно в той самой сторонке. В отличии от некоторых. Виктор. Тот мог в любой момент встать из-за стола на стул и, предварительно, сделав объявление: «Товарищи! Я сейчас пёрну!», воплотить данную угрозу в жизнь. Да так, что Белорусский трактор позавидует. Девчонки носы морщат и хихикают. Весело, конечно, но чересчур. Будто он букет Альпийских фиалок подарил им только что.
В-третьих, нужно решить вопрос с той самой частью женской коллектива. Сколько он уже тут находится, а никто так на него внимания до сих пор и не обратил. Не то, что бы он ждал чего-то серьёзного, но другим знаки внимания уделяют, а его как будто и нет совсем. Он, естественно, сам пытался проявлять эти знаки внимания. Одной, как-то, подарил открытку. И не купленную в магазине, а сделанную собственными руками. Даже сердечко нарисовал. Но тут, видимо, не любят рыцарей без доспех. Его прилюдно унизили. Та самая особа продемонстрировала эту открытку всем, а потом, эти все, дружно ржали надо ним. Зато с другими, когда те обращаются с ними грубо, неприкрыто кокетничают в ответ.
В-четвёртых, нужно поднять вопрос питания. Все давятся этим комплексным обедом, состоящим из комплексов чьей-то неполноценности, но молчат.
В-пятых, пора выделиться на фоне мужского коллектива. Что бы заметили. Как Женька в пятницу. Тот с гордым видом демонстрировал всем новенькую BMV X7. Все, поголовно, и мужская, и женская часть коллектива неприкрыто восхищалась. А Лиза, так та вообще, что-то на ухо пообещала ему, если он даст погонять. Новая иномарка мне, конечно, не светит в ближайшее время, но я уже положил глаз на чёрный Mersedes CLK. Но можно пока просто похвастаться, что присматриваюсь уже и вот-вот, со дня на день, стану обладателем.
Теперь с домашними. Сколько уже можно жить с родителями? Мне уже, как-никак, не пять лет, чтобы держаться за мамкину юбку. Прямо сегодня скажу: «Мама. Я решил жить отдельно». Она, конечно, поплачет, но поймёт, что её сын повзрослел. Скажет: «Не забывай нас сынок. Навещай».
За дверью послышались шаги.
— Серёжа, вставай. Пора.
Сергей приподнялся на кровати и собрав волю в кулак заявил.
— Мам. С сегодняшнего дня я собираюсь жить отдельно от вас с папой. И кстати. С сегодняшнего дня я не Серёжа, а Сергей Николаевич. Но это для всех, кроме вас. Это я так, для информации, чтобы вы поняли, что я уже взрослый и эти сюсюканья ни к чему.
— Как скажешь, — улыбнулась мама. — Иди умывайся, завтракай и пора выходить. Я тоже взрослая и мне на работу нельзя опаздывать.
— «Опять со мной пойдёт. Стыд-то какой», — подумал повзрослевший и уже имеющий право возмущаться Сергей Николаевич.
После завтрака, как обычно, но уже повзрослевший Сергей Николаевич шел рядом с мамой.
— “Сегодня это в последний раз”, — подумал он и решил твёрдо поговорить на эту тему вечером…

— Здравствуй Серёжа, — поздоровалась, ещё ничего не подозревающая, уборщица.
— Сергей Николаевич, — поправил её Сергей.
— Ну, как скажете, — улыбнулась тётя Нюра и продолжила уборку.
Сергей Николаевич снял верхнюю одежду, повесил её на своё место и твёрдой походкой направился в общий зал, где уже собралась большая часть коллектива.
Именно сейчас, он и сделает официальное заявление, что обращаться к нему теперь не иначе как — Сергей Николаевич. Затем в подтверждение серьёзности своих намерений громко пёрнет и может быть даже кому-то из женской половины от него достанется. Для порядка. Что бы знали, что он теперь грубый самец и пощады никому не будет. Теперь он от них получит всё.
Он набрал полную грудь воздуха и толкнул дверь.
Коллектив занимался своими обычными делами. Женская часть коллектива прихорашивалась, иногда, покрикивая на “грубых самцов”, которые проявляли знаки внимания. Мужская часть как всегда занималась своими мужскими делами. Хвастались своими автомобилями и обсуждали футбол. Решали, кто в чьей команде будет сегодня играть вечером.
Не успел Сергей Николаевич выпустить воздух из груди с вступительной речью, как его перебил Виктор.
— Товарищи! Я сейчас пёрну! — объявил он, взгромоздившись на стул.
— Серый! Лови пенделя!
Это пробежал Константин, отвесив ему на ходу.
— «Эх», — подумал Сергей Николаевич. Не готов коллектив к моему перерождению. Не сегодня. Может быть на следующей неделе, а может быть и позже.
Несостоявшийся Сергей Николаевич стал снова обычным Серёжкой. Он, шмыгнул носом, втянул скупую, мужскую соплю и пошёл в коллектив, заниматься своими привычными делами.
— Ничего, — пробубнил он себе под нос, доставая из шкафчика фломастеры и лист бумаги. — Осенью уже в школу идти. А там уж и до Сергея Николаевича недалеко.

Андрей Асковд © ЧЕТОКАКТО

Рассказы

Конец всех сказок

Опубликовано Автор: четокакто
Андрей Асковд Конец всех сказок

В одном известном царстве, известном государстве жил-был царь, и было у него три сына. Два старших уже женились и построили свои дворцы, а третий всё никак не хотел. То рано ему, то уже обед, то «давай завтра». Поэтому старшие и прозвали его Иван-дурак. Ведь только дурак может к двадцати годам оставаться холостым. Так и привязалось к нему прозвище «дурак» вместо фамилии. Стали все звать его Иван Дурак.

Решил как-то царь взять всё в свои руки. Позвал он Ивана к себе.

— Двадцать лет ты уже на моей шее сидишь. Пора бы своей семьёй обзавестись, — поучал он Ивана.

— Да где ж я её возьму? — Иван почесал затылок и подумал, что бы такого ещё такого ответить, что ему, вроде как, снова некогда.

— Вот тебе лук и стрела. Выйдешь во двор, натянешь тетиву, пустишь стрелу и иди на все четыре стороны, — царь протянул Ивану снаряжение. — И без невесты не возвращайся.

— А зачем мне стрелу пускать? — не понял Иван.

— Ну, если сам решить не можешь, где жену искать, то стрела тебе подскажет направление.

Взяв сумку с припасами, Иван вышел во двор, посмотрел по сторонам, размышляя, куда стрелять. Если влево, то там город. Направо — село. Хоть Иван был и дурак, как некоторые считали, но он сообразил, что там люди живут и стрела может попасть кому-то в глаз. Тогда он не жену себе найдёт, а неприятности. Решил запустить стрелу в сторону леса. Там точно никого нет, и, погуляв немного, он вернётся домой. Скажет отцу-царю, что стрела не указала ему на невесту. А если попадёт случайно в зайца или в куропатку, то ещё и с добычей домой придёт. Может, тогда отец смилостивится и оставит его в покое ещё на пару лет.

Натянул Иван тетиву и, пустив стрелу, проследил за тем, куда она полетела. Стрела, пролетев через поле, исчезла из виду за верхушками деревьев. Иван пошёл следом.

Дойдя до леса, Иван понял, что не так-то просто найти стрелу в огромном лесу. До поздней ночи он бродил по лесу. Ночь переждал на дереве, подальше от диких зверей, а следующим днём опять продолжил поиски. Наконец он вышел к болоту. Смотрит, лягушка сидит на кувшинке и держит в лапах его стрелу.

— О! Моя! — обрадовался Иван находке.

— Что ж ты Иван дурак-то такой? — укоризненно покачала головой лягушка. — А если попал бы в кого?

— Так в кого попасть-то можно на болоте? — удивился Иван.

— Не скажи, — вздохнула лягушка. — Вон, Дюймовочке чуть не прилетело. Собрала свои пожитки и съехала с болота. А мы только подружились. Она думала, что наконец-то в тихое место переехала.

Иван почесал затылок, не зная, что на это ответить.

— Ты зачем стрелял-то? — поинтересовалась лягушка.

Иван рассказал ей про волю отца. Про то, что стрела должна была указать ему на невесту, но раз невест тут нет, то он хотел бы получить обратно свою стрелу и отправиться домой.

— Ээээ, нет, — возразила лягушка. — Стрела у меня, значит, я теперь твоя невеста.

— Да как же ты можешь быть моей невестой, — удивился Иван. — Ты же лягушка.

— Я не простая лягушка. Я заколдованная царевна, — ответила ему лягушка. — Кощей, отец мой, обратил меня за то, что я мудрее его оказалась в итоге.

— Что-то мне не верится, — Иван с сомнением посмотрел на лягушку.

— А ты поцелуй меня. Вдруг обращусь в красавицу сразу, — предложила лягушка.

Иван знал, что он живёт в стране сказок, и понимал, что в ней всё возможно. Даже лягушка может быть красной девицей, но представив, как её целует, Иван поморщился.

— Брезгуешь? — лягушка кокетливо надула губки.

Иван подумал, что ничего не теряет. Схватив лягушку и зажмурившись, быстро поцеловал её. Осторожно открыв глаза, он понял, что ничего не изменилось.

— Да пошутила я, — ответила лягушка. — Не в этой сказке. Но! — заметила она, что Иван напрягся. — Я действительно царевна. Василиса Премудрая. И моё заклятие снимется через три месяца, три недели, три дня, три часа, три…

— Да понял я, — прервал её Иван. — Только сама подумай. Если это и так, то как мне жить с тобой всё это время. Отец и тем более братья не поймут. Засмеют даже.

— Ну, — лягушка пожала плечами, — стрелу я тебе точно не отдам, а без неё тебе дороги домой нет. Я тут уже почти три года на болоте в сырости сижу и не собираюсь такой шанс упускать. Думай.

Задумался тут Иван. Действительно. Без невесты или стрелы его отец точно домой не пустит. Дело даже не в стреле. Стрела — это так, повод. Но и с лягушкой тоже такой себе вариант возвращаться.

— Я придумал, — ответил Иван. — Если ты действительно дочь Кощея и он заколдовал тебя, то я отправлюсь к нему и победю его. Тогда твоё заклятие снимется.

— Нет такого слова «победю», — поправила лягушка Ивана.

— Побежу?

— Нет.

— Побежду?

— Нет.

— В общем, я с ним договорюсь, — Иван сообразил, что он всё равно не угадает, как правильно сказать. — Куда идти?

— Это нарушает все правила и ход сказок, — предупредила лягушка. — Потерпи три месяца, и всё придёт своим путём.

— Три месяца жить с жабой? — снова поморщился Иван. — Плюс три недели, три дня и…

— Да поняла я, — перебила его лягушка. — Идти придётся через Тридевять земель, за Тридевятое море, в Тридесятое царство, — и махнула лапой в неопределённом направлении. — Может, всё же потерпишь? Стерпится-слюбится. В пути может всякое случиться.

Иван посмотрел направление, почесал затылок. Направление было приблизительное. Такое же, как и направление поиска невесты. Снова в лес. Срок ожидания был вполне определённый. Но это если верить лягушке…

— Я уж лучше через Тридевять земель. Три месяца дома с жабой сидеть так себе занятие. А ты точно красавица?

— Клянусь этой кувшинкой, на которой сижу уже почти три года, — заверила его лягушка. — И не жаба я, а лягушка.

— Ладно, — повторил Иван. — Никуда не уходи.

Лягушка посмотрела по сторонам и удивлённо развела лапами:

— А у меня есть варианты?

Иван подумал, что сейчас направление не имеет значения. В сторону Тридевять земель его в конце концов выведет любая дорога.

Полдня пробирался Иван сквозь заросли, пока не вышел на опушку к деревянному домику. Постучав в дверь и не дождавшись ответа, он вошёл в дом.

— Тут-тук! Есть кто дома?

Не обращая внимания на Ивана, в доме за столом сидела старуха, а перед ней на столе лежало яйцо. Но не простое, и если верить цвету, то золотое. Старуха печально смотрела на яйцо. Чуть в стороне, на насесте, забившись в самый дальний угол, сидела курица.

— Что с ней? — Иван приблизился к испуганной наседке.

— Замучались яйцо бить, — пояснила курица. — Уже на грани.

Иван вопросительно посмотрел на курицу.

— Да сама не пойму, как так вышло, — прошептала, оправдываясь, наседка. — Может, съела я вчера что не то. Сегодня вот, — указала она на одинокое нестандартное яйцо на столе перед старухой.

Тут из темноты чулана вышел старик с молотком.

— Щас я его, — немного угрожающе промолвил он, но заметил Ивана. — Ты ещё кто такой?

— Я Иван. Ищу дорогу в Тридесятое царство к Кощею, а у вас что тут произошло?

Иван подошёл к столу и взял яйцо. Поскрёб его, попробовал на зуб. «Золото», — сообразил Иван и догадался, что старик со старухой ничего в этом не понимают. Да и откуда? Поди всё время на своей опушке прожили. Зачем им золото?

— Да вот, — старик как-то осуждающе посмотрел на курицу. — Снесла не пойми что. Омлет думали сделать, так разбить не можем.

— Погодите, — Иван полез в сумку и достал три яйца, завёрнутые в тряпицу. — Вот яйца настоящие. Предлагаю обмен. На ваше.

— Да забирай, — старик сгрёб предложенные Иваном яйца и отдал ему золотое.

Курица облегчённо выдохнула и пообещала, что впредь такого не повторится, но тут на стол выбежала Мышка. Покрутилась, понюхала и в нерешительности остановилась.

— Ничего не понимаю, — наконец-то промолвила она. — Я должна была что-то сделать. Неслась сюда, бросив все дела, и что? Что мне делать тут? Я уже даже забыла уж, откуда прибежала сюда.

Иван сообразил, что он уже внёс какие-то изменения в ход сказок, и надо было что-то делать теперь с Мышкой.

— Прыгай ко мне в сумку. Нас ждут великие дела.

Мышка подозрительно посмотрела на Ивана, но тем не менее залезла к нему в сумку.

— Так куда, ты сказал, направляешься?

Старик отдал бабке яйца и отправил её на кухню жарить долгожданную яичницу.

— За Тридевять земель, в Тридесятое царство, — напомнил Иван.

— Знаю, где это, — старик кивнул. — Но там ещё на пути будет Тридевятое море.

Старик встал и открыл сундук, на котором сидел. Достал клубок ниток и протянул его Ивану.

— За твою доброту, — пояснил он. — Как собьёшься с пути, заплутаешь в трёх соснах, начнёт тебя Леший крутить, так достань этот клубок и кинь его на дорогу. Он тебя выведет.

— А сейчас-то куда идти? — поинтересовался Иван.

Старик вышел с Иваном на крыльцо и махнул в сторону рукой. Иван понял, что направление опять приблизительное. Поблагодарил старика, попрощался и, положив клубок в сумку, где уже сидела мышь, отправился в путь.

Старик проводил Ивана и сел на лавку в ожидании обеда. Через несколько минут старуха вынесла шипящую сковороду.

— А где наш гость?

— Ушёл, — махнул старик в сторону, взял вилку и приготовился наслаждаться пищей.

— Как ушёл? Ты хоть поблагодарил его?

— Конечно, — старик подцепил кусок яичницы. — Дал ему клубок путеводный.

Старуха, всплеснув руками, села на лавку.

— Батюшки! Да ты бы меня дождался и спросил, коли сам не знаешь. Нельзя было тот клубок давать.

— А что такое? — не понял старик. — Мы всё равно давно уже никуда не ходим, а все дороги в округе я знаю. Нам-то он на кой?

— Я тебе из того клубка носки связала, чтобы ты, когда уходишь по грибы, мог домой вернуться, — сокрушалась бабка. — Без этих носков ты давно бы уже в лесу сгинул. Клубок же не выведет теперь никуда. Там тех ниток-то осталось на один-два поворота.

Старик почесал голову, но сказал бабке, что сделанного не воротить. Иван уже далеко, наверное, ушёл. Не догнать. Да, может, ему этот клубок и не пригодится совсем.

Тем временем Иван шёл по тропинке через лес, в приблизительном направлении к Тридевятому морю. Тут он снова вышел на опушку и увидел большой, раскидистый дуб. Его опоясывала золотая цепь, на которой расположился кот и с задумчивым видом читал книгу.

— Привет, Кот, — поздоровался Иван.

— О! — Кот поправил очки и отложил книгу. — Наконец-то.

— Ты меня ждал? — удивился Иван.

— Не то чтобы прям ждал, — Кот почесал лапой за ухом, — но наша встреча была предопределена. Я, конечно, сомневался до последнего. Ведь ты такой непредсказуемый. Но последние строки вселили в меня окончательную уверенность.

Иван вопросительно посмотрел на Кота. Тот взял книгу и, спустившись с цепи, дал её Ивану. «Книга сказок» золотыми буквами было выведено на обложке. Иван открыл и пролистал несколько первых страниц.

— Ничего не понятно, — Иван закрыл книгу. — Буквы пляшут.

— Вот именно, — Кот хотел поднять вверх указательный палец, но вспомнил, что пальцев у него нет, и вместо этого поднял хвост. — Сказки начинают путаться. Концовка не всегда понятна.

— Это плохо? — поинтересовался Иван.

— В принципе, без разницы, — ответил Кот. — Но жутко неудобно. Раньше всё было предопределенно, а теперь…

— Ты хочешь сказать, что тут судьба всех сказок нашего мира записана?

— Именно. Но это до тех пор, пока ты не отказался Царевну-лягушку во дворец к отцу нести.

— А где тут сказка про меня? — Иван опять схватил книгу. — Очень интересно почитать, чем всё закончится.

Кот помог Ивану открыть книгу на нужной странице. Иван прочитал: «— А где тут сказка про меня? — Иван опять схватил книгу. — Очень интересно почитать, чем всё закончится. Кот помог Ивану открыть книгу на нужной странице».

Далее было пусто.

— И? — спросил Иван у Кота, и тут же в книге появились эти строки.

— Ого! — удивился Иван и понял, что происходит.

«— И тут Иван посмотрел в свою сумку, а там…»

— Так! Хватит баловаться! — Кот забрал книгу. — Твоя сказка теперь заново складывается.

Читать полную версию

Андрей Асковд

Как мы с Вовкой. История другого лета. Книга пятая

Как мы с Вовкой в прятки играли

Опубликовано Автор: четокакто

На следующий день, после того, как родители уехали, бабка с дедом устроили нам собрание. Посадили нас с Вовкой в зале за стол и сами сели, напротив.
— Так, — бабка положила руки на стол. — Давайте сразу договоримся…
Пока бабка что-то там рассказывала, мои мысли улетели далеко. Я подумал, что неплохо бы тоже, как в пионерском лагере, устраивать открытие смены в деревне. Флаг поднять и торжественно отрапортовать бабке, что мы с Вовкой к отдыху готовы. И потом, тоже…
— Рот закрой, — выдернула меня бабка из фантазий.
— Зачем? — не понял я, но рот на всякий случай прикрыл.
— Да всё что я ни говорю, у тебя сквозняком из башки выдувает. Вот что я сейчас сказала?
— Сказала, рот закрой, — ответил я бабке.
— Дед, — повернулась она к нему. — Это бесполезно, но я ещё раз попытаюсь.
Затем бабка попросила меня снова закрыть рот и ещё, в дополнении к этому, пальцем одно ухо заткнуть. И не открывать, пока она не разрешит. Я всё сделал, не очень-то понимая смысла во всех этих манипуляциях. Бабка снова повторила про то, что мы уже большие и чудить так, как в прошлом году не выйдет. А если выйдет, то нам же хуже будет. Там от куда выйдет, туда же и войдёт.
— Всё ясно? — спросила она у меня, я кивнул. — Тогда ещё чуть посиди так. И второе ухо заткни.
— А мне можно? — Вовка поинтересовался у бабки.
— Валяй. Хуже точно не станет, — одобрила она.
Дед с бабкой встали и ушли, оставив меня в таком странном виде. Вовка, как и я ничего не понял, но на всякий случай сделал тоже самое. Сначала я подумал, что бабка с дедом будут что-то говорить по секрету от нас, поэтому и попросила заткнуть уши. Но как я не пытался прислушаться, ничего не происходило. Через несколько минут она вернулась.
— Растыкай, — дала команду бабка.
Мы с Вовкой убрали пальцы из ушей.
— Ну? Усвоили? Что вы поняли? — поинтересовалась она.
— Что если заткнуть уши, то ничего не слышно, — ответил Вовка.
— А если закрыть глаза, то ещё и не видно, — добавила бабка. — Только с вами это не работает. С вами даже моргать опасно. Чуть отвлёкся и всё. Проморгала. Ты чего понял? — обратилась она ко мне.
— Баб. Давай открытие смены сделаем, — предложил я, но видимо не такого ответа она ждала.
— Тьфу! — тяжело вздохнув, бабка как-то обречённо посмотрела в окно. — Я надеялась, что хоть так информация чуть подольше в вашей пустой голове задержится, и успеет перевариться. Но судя по всему у вас там протечка с кулак. Пальцем не заткнёшь. Или солитёр у вас в мозгу завёлся? Всю информацию успевает сожрать, прежде чем она до мозга доберётся. Дед! Дед!! Иди сюда!
Через пару минут тот пришёл.
— Дед. Наш Менделеев хочет о каком-то открытии заявить. Мне одной боязно слушать. Ну, — обратилась она ко мне. — Что ты там придумал открывать?
Я им объяснил, что ничего открывать я не собираюсь. Так, в пионерском лагере, называлось мероприятие, которым обозначалось начало отдыха. Ну, и все сопутствующие подробности им рассказал.
— Раз есть открытие, значит есть и закрытие? — поинтересовалась бабка.
— Да, — оживился я. — Там зажигают огромный пионерский костёр и…
— Сразу нет, — перебила она меня. — Дед. Он нас, никак, спалить задумал. Значит так. Никаких открытий и, там более, никаких закрытий. Будем считать, что смена открыта. Если к концу смены все будут здоровы, то это уже большая удача. Будем считать, что закрытие прошло без потерь.
— А может откроем эту, как её, смену? — оживился дед. — Что-то вроде праздника, получается.
— Тебе бы повод только найти. Открыть краник за открытие. Правильно я поняла? — бабка как-то недобро посмотрела на деда.
— Ну, нет так нет, — сдался дед. — Я думал пацанам веселее будет.
— Не дай бог. Когда им веселее, нам грустно сразу становится. Ладно. Будет щас вам открытие.
С этими словами бабка встала и открыла нам дверь. Сказала, что открытие состоялось и чтоб мы выметались на улицу, пока она не передумала и не закрыла нас до самого закрытия смены. Деду тоже посоветовала присоединиться к мероприятию.
Мы с Вовкой стояли на улице и думали, чем нам заняться.
— Идите на пруд, — предложил нам дед. — Погода хорошая.
Мы обрадовались, но дед тут же добавил.
— Только в воду не лезьте.
— А рыбу можно половить? — спросил я.
Дед сказал, что можно, но для начала придётся на речку сбегать и достать спиннинг. Да и то, при условии, что я за год успел выучиться на водолаза. Как обещал. Я ответил, что на водолаза я пока не учился и мы в школе только считать и писать начали.
— Ну, вот тогда и считай, что ты на рыбалке, раз считать научился только.
Дед ушёл в огород. Судя по всему, он снова обиделся, вспомнив прошлогоднюю рыбалку. Мы же с Вовкой отправились на пруд. Просто так. Вовка, конечно, захотел искупаться, но я не стал рисковать. Не охота было в первые же дни огребать.
— Может тогда в прятки? — предложил Вовка.
Это были самые грандиозные прятки в моей жизни. Почти как поход. Снова играла вся деревня. Мы с Вовкой посчитались и водить выпало мне. Договорившись, что за пределы деревни не выходить, во дворах не прятаться и не перепрятываться, пока один не найдёт другого, я отправился к колодцу считать. Закончив счёт, я вернулся. Вовки, логично, не было.
Я пропущу поиски. В какой-то момент я устал и стал просто звать Вовку и говорить, что я сдаюсь и игра окончена. Вовка не отзывался. Я ещё раз обошёл всю деревню, заглядывал в каждую щель. Вовки не было и по-прежнему он отказывался выходить. Я так понял, что он решил мне отомстить. Или отыграться. Как-то, дома, мы тоже играли в прятки. И когда Вовка водил, я спрятался на шифоньере. Вовке снизу было не увидеть меня, и он пол дня ходил по квартире. Тоже просил меня выйти, но я держался до последнего. До тех пор, пока папа не пришёл с работы. Папа меня сразу нашёл и даже поблагодарил за то, что я вытер пыль, до которой у него руки не доходили. Я понял, что Вовка тоже будет держаться до последнего. Но он не учёл только одного. Бабка не папа. Она не скажет спасибо за пыль. Она за неё даже выпороть может.
В итоге я устал и сказал Вовке, что иду домой и больше не играю. По крайней мере, я надеялся, что Вовка меня слышит и сдастся в конце концов. К дому я пришёл один.
— А чё один? — бабка стояла на крыльце, когда я подошёл.
— Не могу найти его, — признался я.
— Надеюсь и не найдётся, — бабка вытряхнула тряпку и пошла в дом.
Я же решил, что найдётся, но сам. Хватит его искать. С этими мыслями я пошёл следом за бабкой в дом.
— А чё не ищешь? Или тоже уже надоел? — бабка домывала пол. — И по помытому не ходи.
— Да тут везде помыто, — я осторожно попытался просочиться в комнату.
— Вот везде и не ходи. Иди с братцем лучше играй.
Я объяснил бабке, что уже час или два не могу его найти. Сначала мы хотели искупаться, но дед запретил, а потом Вовка предложил играть в прятки. Я и искал, и кричал. Вовки нет.
— Как нет? — бабка даже забыла, что я на помытом уже стою. — А ну пошли.
Мы пошли к пруду. К тому месту, где я видел Вовку в последний раз. Бабка как была с половой тряпкой, так и пошла с ней. Идём мы, а я на тряпку кошусь. Она, как бы, заранее намекала, что виноватым буду я.
— Баб. Ты тряпку забыла оставить. Давай я тряпку домой отнесу, — предложил я, пытаясь не отставать от бабки.
Бабка только отмахнулась ею от меня, как от назойливой мухи.
— Это Вовкина идея была, в прятки играть, — на всякий случай уточнил я.

— Вова! — бабка стояла у пруда и звала его. — Выходи!
Вовка молчал.
— Может он на шифоньере? — предположил я. — Хотя, мы условились, что во дворы не заходить.
Бабка странно посмотрела на меня, но ничего говорить не стала. Мы прошлись по деревне, и бабка продолжала звать Вовку. Затем, вопреки правилам, мы стали заходить во дворы и спрашивать соседей – не видели ли они Вовку.
Всё-таки, деревня у нас дружная. Постепенно наша команда от двора к двору увеличивалась. Я уже был уверен, что таким составом мы Вовку обязательно найдём. Как бы хорошо он не спрятался. Только, в отличии от меня, все остальные участники игры в прятки не разделяли моего оптимизма. Они, скорее всего, были несколько озабочены. Мне так показалось, что мы перевернули уже всю деревню. Вовки не было. И он, по-прежнему, не отзывался. Сделав ещё один круг, мы вернулись к пруду.
— А чё это там плавает? — Митрич указал куда-то в сторону пруда.
Толпа игроков в прятки осторожно подошла к пруду. Мне тоже хотелось посмотреть, что там плавает, но взрослые меня оттеснили. Затем бабка сказала, чтобы меня срочно отвели домой. Пока соседка вела меня домой, позади нас слышались всплески воды. Судя по всему, люди ныряли в пруд. Хорошее дело, подумал я ещё. Меня, значит, домой, а сами купаться. Я пытался оборачиваться, но соседка упорно тащила меня в дом.
Через некоторое время бабка с соседями вошла в дом. Некоторые были ещё мокрые и с них текла вода прямо на помытое. Что удивительно, бабка даже не обращала внимания на это, хоть тряпка всё ещё была у неё в руке. Я поначалу думал, что она просто не заметила и ждал, кто первый подвернётся ей под руку, но ничего не происходило. Бабка просто села молча на кровать. В другой руке она держала Вовкину панамку. Почти нашёлся, сообразил я. Я даже хотел предложить, что Вовку надо искать рядом с панамкой. Где он обронил её, там рядом и прячется.
— Да говорю же, что нет там его, — убеждал её сосед, встряхивая свою мокрую майку. — Мы каждый сантиметр проверили.
— На шифоньере его тоже нет, — добавил я, сообразив, что это про Вовку они. — Я проверил.
Бабка только посмотрела на меня, но ничего не ответила. Судя по всему, они были расстроены, что так и не смогли найти Вовку.
— Егорыч взял моцик. Он щас за участковым туда и обратно, — успокаивали её. — Да найдём мы его.

Вовка нашёл идеальное место для прятанья. Кода я отошёл считать к колодцу он, недолго думая, залез под мостик, который шёл от берега в пруд. Трава, росшая под ним, скрывала всё происходящее внутри. Там он сидел и тихонько упивался своей сообразительностью. Он слышал, как я ходил и звал его. Даже про то, что я больше не играю и ухожу домой. Он, как и я тогда, на шифоньере, решил сидеть до последнего. Затем стало тихо. Он устроился поудобнее и пока я ходил домой успел даже заснуть. Проснулся он от всплесков. Люди с мостика прыгали в воду. Что происходило, было не понять. Наверху топтались и бубнили, внизу ныряли. Кто-то начал воду в вёдра набирать. Вовка решил переждать, пока всё утихнет и уже потом, тихо вылезти из-под мостика. Игра в прятки ему успела надоесть, а выдавать место он не хотел. Да и обедать давно было пора.

В доме было тихо. Все расселись кто где и ждали Егорыча с участковым. Тут дверь приоткрылась.
— Туки-туки за себя! — выглянул Вовка из двери и постучал по косяку.
Сначала наступила минута молчания. Все смотрели на бабку и явно чего-то ждали. Затем бабка встала, глубоко вздохнула, шумно выдохнула и наконец-то обратила внимание на тряпку в своей руке. Потом она посмотрела сначала на меня, затем на Вовку. Как будто выбирая с кого начать водить.
— Туки-туки, значит, — повторила она Вовкины слова, но как-то уже не в игровой форме, а как будто передразнивала Вовку.
От моментального возмездия спас треск мотоцикла во дворе. Следом за Вовкой, следующими в дом вошёл дед с участковым.
— Нашли! — обрадовался дед, увидев Вовку.
— Вот ещё! — возразил Вовка. — В жизни меня бы не нашли, если бы сам не вылез.
— Щас я тебя засуну обратно, — бабка перешла к решительным действиям. — Так засуну, что в жизни не вылезешь. Туки-туки твою мать!
— Так! — остановил её участковый. — Валентина Николаевна. Без рукоприкладства.
— А я и не буду руки прикладывать. Тряпку можно приложить? Это не считается? Всю деревню со своими прятками на уши поставили. Пруд чуть вёдрами не вычерпали. Думали утоп, — трясла она Вовкиной панамкой перед участковым.
В общем, со временем все успокоились и даже решили отпраздновать находку Вовки. Бабка попросила участкового забрать нас на недельку в детскую комнату милиции, но тот ответил, что у них нет такой комнаты. Бабка сказала, что жаль и стоит предусмотреть на будущее. Как минимум на лето открывать её.

Андрей Асковд

Как мы с Вовкой. История другого лета. Книга пятая

Как мы с Вовкой в космос собрались

Опубликовано Автор: четокакто

После двух дней дождей утро выдалось солнечным и предстоящий день обещал быть замечательным. Бабка так и сказала, выйдя на крыльцо.
— Господи. Не дай им испортить такой замечательный день, — и посмотрела на нас с Вовкой.
День и правда начался замечательно, пока дед не привёз пару пустых деревянных бочек. Я сразу решил, что такому добру нельзя пропадать без дела.
— Дед. А для чего тебе бочки? — поинтересовался я.
Дед заранее с подозрением посмотрел на нас и сказал, что бочки для дела. И если мы испортим хотя бы одну, то в другую он нас закатает и как в сказке отправит по морю. Я предположил, что море далеко, но дед сказал, что раз я такой умный, то сначала пойду до моря пешком. И ушел, оставив нас бороться с искушением наедине с бочками.
Мы с Вовкой сидели на крыльце и моё воображение рисовало разные варианты глядя на эти бочки. Каждый вариант был хуже предыдущего. Надо было придумать тот, который оставит бочки в целости и сохранности. Самой заманчивой идеей было прокатиться в бочке с горы. Вовка даже загорелся этой идеей, но я её отмёл. Было подозрение, что добром это не кончится, но пообещал ему, что в другой раз обязательно прокатимся.
— Придумал, — Вовка даже подскочил.
Далее он изложил свою мысль. По телевизору он видел, как тренируются космонавты. И из нашей бочки (а то, что одна бочка наша, мы даже не сомневались уже) можно сделать такую центрифугу. Прикрепить к ней палку, палку закрепить на колоде, что бы с одной стороны на палке висела бочка, а на другой стороне рычаг управления. Что-то вроде карусели. Далее один садится в бочку, а другой его крутит.
С этой мыслью мы прибежали к деду. Самим нам, при всех наших навыках, такой аппарат было не собрать. Найдя деда, мы рассказали ему о своём изобретении и о том, что мы хотим начать готовиться в космонавты.
— Я могу за ноги вас взять, раскрутить и за штакетник забросить, — взамен предложил дед. — И изобретать ничего не надо. Всё придумано до вас. Не космос, конечно, но эффект такой же. Именно этим, зная вас, всё и закончится всё равно.
Мы так поняли, что наше конструкторское решение было отвергнуто, но сама идея космоса меня увлекла.
Дед ушел по делам, а в доме осталась только одна бабка. К тому времени, с космосом возникла только одна идея у меня. Просто залезть в бочку, представив, что это космический корабль и отправится в воображаемое путешествие. Тогда я ещё не подозревал насколько воображение может совпасть с реальностью. Не совсем, но почти.
— Баб. Можно мы в космонавтов поиграем? — спросил я, когда мы нашли её на кухне.
— Аквариума у меня нет, кастрюлю не дам, — сразу отрезала она. — И травм пункт у нас, не как у вас, в городе, за углом. Чтобы снять скафандр с твоей дурьей башки, лететь придётся далеко. А то, что она застрянет там, я уже не сомневаюсь.
— Да не баб, — попытался я её успокоить. — Мы понарошку играть будем.
— У вас вся жизнь понарошку. Только разгребать мне потом взаправду приходится после ваших игр.
Я ей объяснил, что для игры нам нужна только одна бочка. Мы просто сядем в неё и будем там сидеть.
Бабка ответила, что если на большее мой ум не способен, то ради бога. Главное, чтобы дальше луны не залетали и к обеду из космоса вернулись. Мы довольные выбежали во двор.
Во дворе, как обычно, прогуливались куры и у меня сразу появилась идея. Прежде чем в космос полетит первый человек, туда надо отправить животных. Так как собак у нас не было, на роль Белки и Стрелки были выбраны две курицы. Осталось только поймать их.
На шум этой идеи из дома вышла бабка. В тот самый момент, когда мы наконец-то поймали первого добровольца и торжественно пытались посадить его в ракету. Точнее её.
— Вот знала же, что мозг твой недоразвитый даст сбой. Нет же. Понадеялась, что фантазия на глупости иссякла, — выговаривала она нам, как-то угрожающе приближаясь. — Будто второе дыхание у тебя на пакости открывается.
— Мы хотели сначала Стрелку с Белкой в космос отправить, — оправдывался Вовка.
— Короче, — бабка достала из ракеты курицу. — Пока я добрая, катите свою ракету в огород. Мне всё равно пару часов свободного времени от вас надо. Надеюсь застрянете в своей бочке. Как дела доделаю, приду вытащу.
Бабка ушла, а мы, повалив нашу ракету набок, покатили его в указанном направлении. По сути это правильно. Космодром должен быть подальше от дома и жилых построек.
Поставив бочку на дорожке, в огороде, мы сбегали в сарай и принесли ещё пару граблей. Они должны были стать удерживающими опорами. Затем сбегали до пожарного щита и прихватили оттуда одно пожарное ведро. Оно как раз очень походило на верхушку нашей ракеты. Вовка хотел взять и второе, но я его остановил. Вдруг, пока мы в космической экспедиции, на земле начнётся пожар. Люди прибегут, а оба ведра в космосе.
В общем, наши приготовления к полёту были окончены. Нас постигло только одно разочарование. В ракете место было только для одного космонавта. Если бы мы решили лететь вдвоём, то наверняка бы там застряли. Бабка, наверное, на это и рассчитывала.
— Щас скажешь, что ты первый, — надулся Вовка.
Мне не хотелось его расстраивать, и я сказал, что только проверю все приборы внутри и проверю ракету перед стартом. Полетит же Вовка первым.
Лучше бы я пропустил это полёт и уступил место Вовке.
Но я залез в ракету, нацепил сверху ведро и начал проверять приборы.
— Ключ на старт! — командовал я из бочки.
— Какой ключ? Ты же только проверить, — Вовка заглянул внутрь.
— Надо двигатели проверить, — придумал я отмазку и тут же сообразил, что нам определённо не хватает двигателей.
— Слушай, — вылез я из бочки. — У нас же двигателя нет! Сбегай до бабки попроси у неё керосинку. Мы её пристроим как двигатель снизу. А лучше две.
— А если не даст?
Я сказал ему, что если ему не даст, то она может сама с ними прийти и посмотреть на старт. Вовка побежал.
— И топливо пусть захватит! — крикнул я ему вслед.
Пока Вовка бегал, я представлял, как мы запускаем двигатели. Я даю команду бабке, она зажигает сопла нашей ракеты, затем моя команда «на старт» и обратный отсчёт. Вовка с бабкой машут мне, а я отправляюсь вокруг земли.
Вовка прибежал.
— Не дала, — выдохнул он. — Сказала, что двигатели у нас и так есть, а топливо не раньше обеда будет готово.
Я немного огорчился, но было интересно, что за топливо к нашим двигателям будет готово только к обеду. Может стоит и отложить старт до этого времени. Вовка сказал, что бабка готовит гороховый суп. Как только мы заправим свои баки, объяснила она ему, так мы так стартанём, что Гагарин позавидует. Я, в отличии от Вовки, понял, что имела в виду бабка, но не стал озвучивать.
— Ладно! — решил я. — Будем считать, что всё готово.
Я снова скрылся в ракете, натянув сверху ведро.
— Ключ на старт! — командовал я.
— Есть ключ на старт! — отвечал Вовка.
— Десять! — начал я отсчёт.
— Стой, — Вовка снова заглянул в ракету. — Ты же сказал, что только проверишь всё.
Я уже настолько вошел в роль и командирское кресло стало как родным, что уступать Вовке место первого космонавта не входило в мои планы.
— Диспетчер! Нештатная ситуация! — кричал я. — Я не успел покинуть корабль, как включились двигатели! Времени нет меняться! — и для убедительности затряс изнутри бочку. Как будто ракета уже почти взлетает. — Я скоро вернусь, и ты полетишь вторым! Ты будешь самым вторым космонавтом на земле!
Вовку, от безысходности, видимо, такой вариант устроил. Он сам, судя по всему, уже вошел в роль диспетчера.
— Девять! — продолжал я.
— Отсоединить… — я понял, что не знаю, как называются эти штуковины, которые держат ракету. — Убрать грабли! — нашёлся я.
Вовка убирал грабли. Ракета уже дрожала и в моём воображении вот-вот полетит…
— Шесть!
— Пять!
Примерно на счёте три, в огород вошла бабка. Чутьё ей подсказало, что всё же стоит явиться на старт. Чуть далее она увидела нашу ракету готовую уже взлететь.
— Два!
— Один!
— Старт! — крикнул я.
Бочка уже ходила ходуном. Вовка ещё помогал мне граблями раскачивать её. В тот момент, когда я крикнул «Поехали!» и даже попытался махнуть рукой, бочка стала заваливаться набок. Я почувствовал, что ракета теряет курс. Затем она завалился набок, но полёт тем не менее не прервался. Я понял, что бочка начала набирать обороты.
Бабка подошла как раз в момент моего старта. Она увидела, как бочка упала набок и затем покатилась вниз, под уклон.
Я слышал, что космонавты испытывают перегрузки при старте ракеты, но то что испытал я, не снилось даже Гагарину. Говорят, что в минуты опасности, вся жизнь перед глазами проносится. У меня же эта жизнь кружилась перед глазами. На голове пожарное ведро, а сам я раскоряченный по стенкам своей ракеты пытаюсь удержаться в своём командирском кресле.
На каком-то обороте из ракеты вылетело ведро. Вовка потом рассказал, что бабка как это увидела перекрестилась и сказала, что первая ступень отошла, а затем выругалась и побежала в космос догонять меня.
Мой полёт казался мне каким-то бесконечным. Ракета только увеличивала свои обороты. Я уже успел решить для себя, что не хочу быть космонавтом и идея кататься в бочке с горы не такая уж и замечательная. Через мгновение ракета во что-то врезалась. Удар был такой, что я даже звёзды увидел. Метеорит, подумал я. Мой воображаемый полёт стал всё более походить на реалистичный. Метеорит проматерился, прогрохотал по бочке сверху, а я продолжил своё путешествие в неизведанный космос.
Дед возвращался домой через огород. Как только он прошел пруд возле бани и миновал саму баню, он увидел, как сверху, на него, катится его бочка. За бочкой бежит бабка. Не надо было обладать таким большим воображением как у меня, чтобы сообразить, что что-то не так. Дед, тем не менее, решил вмешаться в мою космическую одиссею и остановить полёт. Он встал на пути ракеты и почему-то был уверен, что сможет её затормозить. Ракета, несясь на какой-то там космической скорости столкнулась с дедом и подбросив его, продолжила свой полёт.
В общем, моё приземление не отличалось от настоящего. Бочка пролетев через огород, миновала деда, баню и со всего маха рухнула в пруд. Мне повезло, что центр тяжести оказался снизу бочки, там, где центробежная сила распластала меня, и плюхнувшись в воду она приняла вертикальное положение. Небо над головой кружилось с какой-то невероятной скоростью. Затем раздалось «плюх» и через мгновение в иллюминатор заглянул дед. То, что это дед, я понял уже потом. В тот момент это просто кружилось вместе с небом.
Меня как настоящего космонавта вытащили из ракеты и отнесли в дом на руках. От долгого пребывания в космосе ноги меня не слушались. Единственное, что мне показалось тогда, так это то, что моё возвращение на землю было воспринято без избыточной радости.
— Баб. Я тут подумал, — начал я, когда мы уж «отпраздновав» мой первый полёт и лежали в постели перед сном.
— Господи, — услышал я голос бабки. — Спасибо тебе господи, что вправил ему мозги на место. Он впервые в жизни подумал.
— Баб, — продолжил я. — А если к столу приставить два стула и накрыть всё это скатертью, то получится танк. Можно мы завтра в танкистов с Вовкой поиграем? Раз уж нам выходить из дому нельзя.
— Прости господи, — ответила бабка снова не мне. — Ошиблась. Он не подумал, а что-то удумал опять. — Какой ещё танк?
— С дулом, — ответил я. — Швабру как дуло можно использовать.
— В голове твоей продуло, пока в космосе был, — бабка заворочалась. — А швабру я завтра использую по назначению, если вы чё учудите опять.
Все затихли, и мы с Вовкой тоже. Перед сном я ему пообещал, что если бабка завтра всё-таки разрешит поиграть, то командиром танка будет он. На всякий случай.

Андрей Асковд

Как мы с Вовкой. Лето с пионерским приветом. Книга четвёртая

Про Щорса

Опубликовано Автор: четокакто

Сегодня нас ожидал конкурс военно-патриотической песни. Ещё за несколько дней нам сказали, что будут приглашены ветераны из соседнего села и нужно отнестись к этому со всей ответственностью. Уж что-что, а ответственность это про меня. Главное, не перестараться. Даже с ответственностью необходимо знать меру, но не всегда получалось соблюсти ту тонкую грань между «ответственно» и «так вышло». Конкурс должен был начаться во второй половине дня. После тихого часа. Мне же, за этот тихий час нужно было окончательно подготовиться и как-то тихо ненадолго смыться из лагеря. На это время была назначена встреча с Мишкой. Он должен был принести самый главный реквизит для нашего выступления. Я заранее был в восторге от своей идеи, но как это часто бывало, идея в реализации оказалась с небольшими отклонениями. Хотя, если заранее сказать честно, то реализация превзошла все мои ожидания. Как, впрочем, и ожидания наших вожатых, включая самого старшего в лагере. Отклонилась она очень сильно.

Сложив из наших вещей некое подобие меня на кровати, мы накрыли это одеялом, и я приготовился к «побегу». Через окно вылезть было рискованно. Оно выходило на дорогу к столовой, и кто-нибудь мог заметить меня.

— Ты куда? — остановил меня Алексей, заметив, как я вышел из комнаты.

— В туалет.

— Давай быстро. Туда и обратно, — сказал он и закрыл дверь своей комнаты.

Заметив на веранде Матрасиху, которая игнорировала распорядок, я как можно тише пробрался в туалет. Там было спасительное окно. Осторожно открыв его, я залез на подоконник. Сел на него спустив ноги вниз и держась руками стал осторожно спускаться. В какой-то момент я понял, что так мне не удобно и решил развернуться к нему лицом. В момент моего акробатического разворота я понял, что чем-то за что-то зацепился. Это что-то начало трещать. Я понял, что зацепился трусами. Мои отчаянные попытки отцепиться ни к чему не приводили. Смирившись с поражением, я отпустил руки и рухнул вниз. Поднявшись и осмотрев себя, я понял, что в моём и так небогатом гардеробе не хватает теперь внушительного куска от тех самых трусов. Он остался висеть на том самом гвоздике. С другой стороны, всё могло быть и хуже. На том гвоздике могла бы остаться часть моей жопы вместо трусов, прикинул я. Или вообще мог остаться без них. Так что меня это не остановило. Петляя между деревьев, сверкая частью зада как олень я мчался на место встречи.

Мишка меня уже ждал на месте.

— У вас, у городских, даже трусов целых нет что ли? — усмехнулся он, обратив внимание на мой вид.

— Принёс? — вместо ответа сразу спросил я.

— Конечно, — он достал из мешка резиновую перчатку. — Свежая, — гордо резюмировал он. — Свиная.

— А побольше не было? — я рассматривал перчатку и не мог сообразить, как я её теперь пронесу в корпус и самое главное, что я скажу, если меня вдруг поймают на обратном пути. До этого момента и чуть позже план был проработан в голове до мелочей. План моего возвращения в отряд с реквизитом был либо потерялся в извилинах мозга, либо, что больше похоже на правду, был проигнорирован при разработке.

— Скажи спасибо и за это.

Я, конечно, шутя сказал про побольше. Этого было больше, чем я мог представить, даже в своём воображении, но взял перчатку и заверив Мишку в том, что уговор в силе, и если всё пройдёт нормально, то вечером он получит свои пряники.

— А может что-то быть не нормально? — напрягся он.

Мысленно я предположил, что ненормально может пойти всё, но Мишке знать об этом не обязательно. Если уж началось всё с того, что я чуть жопу свою не порвал, то чем всё закончится вообще не известно. Тем не менее, жажда славы заставляла меня верить в лучшее.

— Всё под контролем заверил я его.

Обратно пробирался уже чуть ли не ползком. Один раз чуть не нарвался на нашего Бояныча. Другой раз чуть не столкнулся с Сергеем Ивановичем. И если в первом случае я ещё как-то смог бы выкрутиться, то во втором вся моя затея обернулась бы полным провалом. Вряд ли старший пионервожатый, увидев меня в порванных трусах с резиновой перчаткой наполненной свиной кровью, посчитал бы это рядовым событием пионерской жизни.

Трудности меня ожидали по возвращении. Я понял, что не смогу залезть обратно в окно туалета. Тем более с перчаткой. Осторожно пробравшись к окну нашей спальни, я постучал. Появилась голова Вовки.

— Держи, — протянут я ему наполненную перчатку.

— Ого, — удивился он.

Тут же появилась голова Шурика.

— Нифига себе!

— Первое место наше, — заверил я их.

Они забрали перчатку и скрылись в окне. Путь обратно был только один. Через главный вход. Прикрывая руками дыру в трусах, я осторожно зашел на веранду. Матрасиха дремала за столом. На цыпочках я пробирался в спальню и когда я уже почти скрылся из виду позади меня раздалось громогласное.

— Стоять! Ты куда?

Я развернулся. Мой ум натужно заскрипел и пытался придумать ответ в то время, когда руки прикрывали сзади остатки трусов.

— Что там у тебя в руках?

Я хотел честно ответить, что в моих руках моя жопа, но предположил, что этот ответ будет пусть и честным, но немного странным.

— Я в туалет, — снова соврал я, не придумав ничего другого.

— Руки покажи, — не сдавалась она.

Я протянул ей руки и показал, что в них ничего нет.

— Иди.

Пытаясь не поворачиваться к Матрасихе задом, я стал пятиться в сторону туалета.

— Ты чё там прячешь?

Я так понял, что это она снова ко мне и позора с трусами мне не избежать. Осталось только быстро придумать почему они в таком виде.

— Господи, — Матрасиха была явно поражена открывшимся ей видом. — Как это тебя так угораздило?

Мне бы тут соврать что ни будь, ну или найти более вразумительную версию, но…

— В туалет очень хочу, — выпалил я.

Матрасиха заржала так, что скорее всего проснулись весь отряд. Я только уже ответив сообразил, что я ляпнул немножко не то. В необычном, но судя по моему виду вполне логичном смысле до Ларисы дошла связь между моими треснувшими трусами и моего сильного желания в туалет. Я же, хотел просто сказать ей, что хочу в туалет просто для того, чтобы не придумывать ответ про трусы. На деле всё вышло иначе.

— Иди, — ответила она сквозь смех и слёзы. — Только унитаз не разнеси в клочья как свои трусы.

На её смех выбежал Алексей из своей комнаты.

— Опять ты? — увидел он меня.

Я же, подумав, что второго раза объяснения про трусы не вынесу, побежал в спальню.

Ребята меня уже ждали.

— Чё Матрасиха там ржет так?

Я ничего не объясняя повернулся к ним задом. Теперь настал их черёд ржать.

Я, конечно, потом придумал историю для них, что на меня напали собаки и я как герой отбивался. Отстоял перчатку с свиной кровью и собакам пришлось довольствоваться только частью моих трусов. Так что данный инцидент больше не вызывал ни у кого смеха.

Наступил час славы.

Конкурс проходил в зале, где обычно показывают кино. Там была сцена для этого. В зале расселся весь лагерь, не участвующий в самодеятельности. На первом ряду сидел Сергей Иванович и те самый ветераны из ближайшей деревни, для которых мы и устраивали концерт. Как самые младшие мы выступали последними. Я решил, что так даже лучше. Наше выступление будет кульминационным и самым запоминающимся. Приз обязательно будет наш. И я не ошибся. Почти. По крайней мере, про кульминационный и запоминающийся. Приз отдали другим, но если бы был ещё приз зрительских симпатий, то его несомненно отдали бы нам.

Наконец-то близился наш выход. По сценарию мы должны были изображать отряд красноармейцев, который под песню о Щорсе, идёт по импровизированному берегу. Впереди, собственно, сам Щорс под красным знаменем и за ним отряд. Для полноты картины Алексей предложил нести ещё на носилках раненого бойца. Нести было решено Вовку в виду того, что он самый лёгкий. Вот тогда мне и пришла идея. Точнее, идея пришла, когда я связал два факта. Песню, где след кровавый стелется по сырой траве и Вовку на носилках. По сути, кровь должна была стелиться из Щорса, но так как никого из наших на эту роль не утвердили, то я решил внести немного импровизации в наше выступление. Естественно, я не хотел, чтобы всю славу от моей идеи присвоили вожатые. Тогда они проделают это с тем, своим Щорсом. Было решено организовать тайное общество, в которое входили только члены нашей спальни. Я рассказал свой план, и все одобрили. Надо было раздобыть немного крови. Сначала были предложения покрасить воду или взять в столовой томатный сок, но я сказал, что должно быть всё по-настоящему. Пообещал, что договорюсь с Мишкой, но придётся заплатить. На том и сошлись.

Мы стояли на изготовке. Во жилах моих бурлил адреналин. В животе тоже была целая буря не знаю чего, но я надеялся, что ничего страшного там не происходит. А то бывает такое – переволнуешься, а потом до туалета добежать бы. Мне не терпелось выйти на сцену. И вот. Впереди Щорс со знаменем, за ним небольшой отряд. Мы с Шуриком держали Вовку на носилках, в которых пряталась «бомба» этого выступления. Пронести перчатку с кровью не составило большого труда. В суматохе подготовки никто не обращал внимания на то, кто что носит. Положив её рядом с Вовкой на носилки и прикрыв тряпками, я дал Вовке булавку. В момент, когда отряд дойдёт в песне до слов «след кровавый стелется» он должен проколоть перчатку булавкой и сквозь носилки на пол станет капать кровь. Эффект ожидался ошеломительный.

Ведущий объявил наш выход и Бояныч начал играть. Под вступление мы медленно начали выходить на сцену. Впереди шел Щорс с перевязанной головой и нёс флаг. За ним парочка солдат, тоже с бинтами и следом мы, несущие на носилках Вовку. Замыкали шествие ещё пара бойцов. Песня поётся, мы идём. Наконец наши слова.

Как только Вовка услышал про след на траве, он незаметно протянул руку в сторону перчатки и проткнул её приготовленной булавкой. Я это увидел и посмотрел на ветеранов приготовившись ловить восхищённые взоры. Но что-то пошло не так.

Вместо того, чтобы вытечь из перчатки и через дно носилок просочиться на пол, кровь стала тонкой, но упругой струйкой бать вверх и куда-то в сторону. Вовка, судя по всему, пытался предпринять какие-либо действия, но чем больше он пытался предпринять, тем мощнее была струя. Судя по лицам ветеранов, да и не только, ожидаемое впечатление было произведено.

Те, кто шли спереди не видели, как следом за нашим отрядом кровь не стелется, а уже брызжет во все стороны. Но тут достало и до них. Щорс, не допев «Кто под красным знаменем раненый идёт?» обернулся, чтобы посмотреть, что это такое. Матрасиха, которая находилась на той стороны сцены и должна была нас встречать, тоже заметила замешательство отряда, но ничего не поняла пока что. Она стала знаками показывать, что-то вроде «идите сюда, продолжаете движение». Алексей, который был позади нас и провожал нас на сцену тоже увидел, как из Вовки пульсирует красная жидкость. Он попытался вспомнить сценарий нашей песни и место, где должно было это случится, но видимо не нашел такого места в своей памяти и тоже стал махать руками, предлагая вернуться. Кровь долетела уже до ветеранов и Сергея Ивановича. Он вытер рукой то, что попало ему на лицо и, не веря увиденному, попробовал на вкус. Лицо его выразило что-то другое. Совсем не похожее на восторг. Только Бояныч невозмутимо продолжал играть мотив героической песни.

В общем, отряд замешкался и дезорганизовался. Те, кто были впереди носилок и собственно сам Шурик, решили идти на звуки Матрасихи. Я же, обернувшись назад, понял, что надо возвращаться к Алексею. То, что что-то пошло совсем не так, можно было уже не сомневаться. Из Вовки, точнее из перчатки возле него, хлестала кровь уже во все стороны. И если узкому кругу посвященных в это было понятно происходящее, то остальным нет. В итоге, мы как лебедь рак и щука не могли согласовать куда двигаться. Шурик тянул носилки с Вовкой вперёд, я же наоборот назад. В какой-то момент одна рука у меня соскользнула и одну ручку носилок я выпустил. Носилки перекосило. Вовка, боясь упасть на пол, схватился одной рукой за край носилок, а другой продолжал держать перчатку с кровью, которая не прекращая продолжала поливать всё вокруг. Тут Шурик тоже не выдержал и выпустил носилки из рук. Вовка грохнулся на пол, а отряд разбежался в разные стороны под аккомпанемент баяна, продолжающего исполнять героический поход Щорса.

Со стороны это выглядело, скорее всего эпически.

Вовка, упав на пол, плюхнулся прямо на перчатку с остатками крови. Хоть значительная её часть уже просочилась, оставляя кровавый след в радиусе метров пяти, немалая её часть ещё оставалась внутри. Мишка постарался на славу, заправив её под завязку. Перчатка под весом Вовки не выдержала и хлопнула…

Находясь уже за сценой, я услышал, как кто-то в зале из вожатых крикнул – врача! Не знаю, кому они хотели вызвать врача. Матрасихе, которая от увиденного на сцене, после падения Вовки тоже грохнулась, но судя по всему без чувств или Вовке, который с ног до головы в крови, скользил по сцене, пытаясь выбраться из недопетой песни за кулисы.

Ну и, судя по всему, нас теперь ожидала после премьерная встреча с благодарными и восторженными зрителями. Особенно с Сергеем Ивановичем.

Андрей Асковд

Новости

Сообщество в ВК

Опубликовано Автор: четокакто

Кто не знал, у меня есть сообщество Вконтакте. Там выкладываются все новые новости.

Кстати. Скоро там пройдёт розыгрыш. Раздача моих книг с автографами. Ну, вдруг вам надо, а вы не знали, что так бывает.

Сообщество «Четокакто» в ВК

Новости

Обновление. Теперь в твёрдом переплёте.

Опубликовано Автор: четокакто
бумажная книга как мы с вовкой история одного лета

Новая новость.
Издательство Бомбора выпустила первую книгу из серии «Как мы с Вовкой». Теперь она в твёрдорм переплёте и даже с картинками 

Пока доступен предзаказ на Озон со скидкой 30%

OZON Лабиринт Эксмо


#АндрейАсковд #ПРОкниги #Какмысвовкой

Новости

Выход книги. Варяся и Разрушитель миров.

Опубликовано Автор: четокакто
андрей асковд варяся

Что такое сны? А что если это совсем другой мир? Множество миров? Целая Вселенная снов? Что происходит с нами, когда мы засыпаем? Две сестры, Варвара и Настасья, благодаря своему любопытству обретают нового друга, который оказался не обычным мальчиком с соседнего двора. Случай это или замысел Вселенной снов? Ведь мир сестёр стоит на пороге опасности и простое любопытство оборачивается для девочек невероятным приключением. Праздная прогулка в мир снов превращается в опасное путешествие. Помогут ли Хранители снов? И какой совет сёстрам даст сама Смерть? Легко ли победить злодея, решившего нарушить привычный уклад жителей этого мира? Не слишком ли большая ответственность ложится на плечи детей, в то время, когда вся администрация области бессильна, и даже сам губернатор рассчитывает только на них? И что скажут папа с мамой узнав, что их дети избранны?

Купить книгу на ЛитРес

Чётокакто

Top